Он потянулся вперёд, чтобы дотронуться до листа петуньи в горшке, стоявшем у лестницы. При свете фонарей белые лепестки светились, словно подсвечивались изнутри.
– Она прямо как мама. Хотя с нервами у Луны гораздо хуже, – я глянула на него искоса и криво ухмыльнулась. – Как думаешь, справишься?
Джеймс тоже улыбнулся.
– Ну, да, – сказал он, пожимая плечами. – Конечно, справлюсь. А ты разве не такая же?
– Я совсем не такая, как они все. Меня завезли инопланетяне, – мне вспомнились слова Луны о том, что он желала иметь другого отца. – Или, может, я от Пола Вестерберга. В лучшем случае.
Джеймс осматривал улицу. Вдоль кустов, посапывая, прогуливался маленький кот – надеюсь, что это был кот.
– Хреново я сегодня поступил, когда так ушёл.
– Судя по личному опыту, мы все время от времени поступаем хреново.
Интересно, расскажет ли ему Луна про подозрения на беременность, или так и будет скрывать улики на дне мусорного ведра, пока однажды Джеймс не выкинет мусор. И будет ли сестра вспоминать этот вечер, когда всё могло бы пойти по—другому. Когда она раскрыла один из своих секретов, сохранив другие. Потому что в этом—то и дело. Она могла бы быть до конца честной со мной, там на диване. Но не захотела.
– Когда ты посоветовал Луне сказать правду, ты имел в виду правду об отце, – полу спросила полу ответила я.
Джеймс смотрел на меня.
– Да.
– Она велела ему не звонить нам. Три года назад, – я снова начала наливаться злостью, пульсировавшей во мне как жар. – Когда она рассказала тебе про это?
– Несколько месяцев назад.
Он смотрел на горшок с петунией, а я смотрела на свои ладони. Содрав остатки золотистого лака с большого пальца, я снова посмотрела на него.
– С чего вдруг?
– Не знаю, – он помотал головой. – Не думаю, что была какая-то особая причина, просто она хотела, чтобы он вернулся в её жизнь.
– И поэтому она сказала ему, чтобы он исчез навсегда?
– Думаю, даже Луна бы признала, что это было не лучшим решением, – спокойно сказал он.
Потом он замолчал, и мы просто сидели рядом, не говоря ни слова. Ветер шевелил тонкие ветви высоких деревьев у дороги. Я часто моргала, ощущая, как увлажнились мои ресницы. У меня начало течь из носа.
– Как это нелепо! Я так зла на неё, но чего я плачу тогда? – я шмыгнула. Очень гламурно. – Как будто, я и правильно злиться на неё не умею.
Я уже собиралась вытереть нос тыльной стороной ладони – фу, сама знаю – как Джеймс дал мне платок из своего кармана.
Я взяла его и вытерла нос, а потом посмотрела на Джеймся.
– У тебя всегда платок с собой?
– Я же из Англии, – сказал он, пожимая плечами.
Я улыбнулась и закрыла глаза руками.
– Я сам не могу объяснить всё, что она делает. Но она любит тебя. Вы должны всё это обговорить.
– Это точно, – сказала я, хоть и понимала, как сложно будет начать этот разговор. – Как-нибудь.
Я медленно выдохнула через рот.
– Иногда я думаю, что ты слишком идеальный, – сказала я ему.
– Нет, – ответил он, хотя уголки губ начали подниматься, формируя улыбку.
– Ты о ней позаботишься.
– Постараюсь. Она удивительная.
– Она такая. А ещё она заноза в одном месте.
Он засмеялся.
– Если ты скажешь ей, что я тоже так думаю, то буду это отрицать. До самой смерти.
Я подняла глаза на небо и увидела полоску неба между крышами домов. Оно было почти чёрное и беззвёздное.
– Ты действительно хочешь всё это?
Джеймс перевязывал шнуровку на ботинках.
– Что «это»?
– Эти ваши гастроли, – я перевела дыхание. – Всё это плохо кончилось для наших родителей.
– Но мы не ваши родители, Фи. Я думаю, что мы сможем нас сохранить. Если же нет, то мы просто закончим это.
– Ты смог бы закончить?
Из-за того веселья и блеска, которыми, мне казалось, сопровождалась их жизнь, я подумала, что на их месте мне было бы сложно уйти.
– Ради Луны я бы всё закончил.
Потом он встал и ступил на тротуар.
Его телефон зазвонил. Это было сообщение.
– Чёрт! – сказал он с неизменным акцентом. – Арчер всё ещё в том индийском ресторане. Я же сказал ему, что скажу, если встречу тебя.
Моё сердце затрепыхалось, а кровь начала нагреваться.
– Ты меня встретил.
Джеймс кивнул, стуча пальцами по перилам.
– Так что я тебе это говорю.
Я колебалась. Джеймс качал головой.
– Не будь к нему слишком строгой. Нам так сложно устоять против женских чар семейки Феррис.
Он поднял ладони кверху, будто ожидая от меня, что я хлопну по ним. Поэтому я хлопнула.
Я практически побежала по Шермерхорн стрит, и, добравшись до Корт стрит, моё дыхание совсем сбилось. Арчер стоял на улице с сигаретой в руке, дым от которой устремлялся к небу. Через секунду он заметил меня и развернулся, и теперь я тоже смогла его разглядеть.