…Катя широко открыла глаза и увидела бегущую по потолку светлую солнечную полоску, проследила за ней до окна, выходящего на загон. Вспомнила про больную утку, которую вчера принесла в вагончик.
Стараясь не шуметь, спустилась с нар, на цыпочках прошла в «столовую».
Утки в гнездышке не было. Катя заглянула в «красный уголок», но и там ее не оказалось.
Сердце колотилось. Нет, не может быть. Вчера утке стало уже лучше…
Свесив с нар голову, за Катей с любопытством наблюдала Стружка. Когда Катюша хотела выйти из вагончика, Нина остановила ее звонким шепотом:
— Что, пойдешь бедную уточку в стаде искать? Я ее в пять часов утра туда снесла.
— Зачем? Ведь она хворая!
— Хворая! Мы с ней, знаешь, какой ломоть хлеба съели? — и Стружка показала двумя пальцами толщину ломтя.
Катя рассмеялась:
— И ты ела?
— И я, за компанию. С огурцом малосольным, — ответила Стружка и вздохнула. — Тебе тоже не спится?
— Я думала, что всю ночь не усну, — говорила Катя. — А потом просыпаюсь, смотрю — утро…
С нар свесилась еще одна встрепанная голова.
— Чего это вы шепчетесь? — тихо спросила Нюра.
— Утка оздоровела, — сообщила Стружка.
— Утка выздоровела, — поправила ее Светлана Ивановна и села на нарах. — Мне тоже не спится.
Стружка обрадовалась, что учительница проснулась, — теперь можно поразговаривать.
— А почему это сердце щемит, Светлана Ивановна?
— Я знаю почему, — ответила Нюра. — Потому что сдружились очень, не хочется расставаться. У меня тоже щемит.
— И у меня, — откликнулась Алька.
— У всех щемит, — заключила Ольга.
— А у вас, Светлана Ивановна? — поинтересовалась Стружка.
— Ой, девочки, и у меня тоже!
Стружка низко свесилась с нар, пытаясь заглянуть в лицо учительницы:
— Мы с вами совсем как подружки стали, правда ведь, Светлана Ивановна?
— Правда, правда!
— Вам, может, даже неудобно будет спрашивать нас по литературе и по русскому. Правда, ведь?
— Ну, не знаю, Нина… Спрашивать-то все равно придется…
Девочки рассмеялись.
— Конечно, придется, — согласилась Стружка.
— Светлана Ивановна, — после короткого молчания снова свесила она голову, — а этот корреспондент-то… наверно, свататься к вам хочет, — и фыркнула, зажав рот ладошкой.
— Что ты только говоришь! — вспыхнула Светлана Ивановна.
— Ага, ага! — энергично поддержала подругу Алька и тоже заулыбалась.
— Хватит! — прикрикнула Нюра, заметив смущение учительницы. — Надо будет, так и посватается, вас не спросит.
Светлана Ивановна соскочила с нар, стала одеваться: ну и девчонки! Откуда что взяли? Чтобы не возобновился опасный разговор, сказала поспешно:
— Вместо нас здесь теперь комсомольцы будут. Хотела вам сюрприз сделать, да вот проговорилась.
— Правда?!
Стружка чуть с нар не свалилась — так запрыгала там, наверху.
— Ой, как хорошо! — обрадовалась Нюра. — Комсомольцам-то можно доверить, я боялась, как бы Сергей Семеныч Лизавету не послал. — И забеспокоилась:
— А что же они не идут? Уток кормить пора.
Будто в ответ на это раздался стук в дверь. Катя бросилась открывать.
— Хозяева дома? — ворвался звонкий девичий голос, и румяное черноглазое лицо показалось в дверях.
— Танька! Танечка! — закричала Ольга и ухнула с нар, повисла на шее сестры.
Вслед за Таней вошли другие знакомые девушки. Так вот почему они несколько раз приходили на озеро, будто за черемухой, а сами обо всем расспрашивали!
— Значит, вы теперь на утятнике будете? — счастливо басила Ольга. — Ур-р-ра!
Через минуту девочки бегали по загонам, показывали комсомолкам свое хозяйство, наперебой рассказывали о привычках уток.
— Они зелень очень любят, — говорила сестре Ольга. — Ты не думай, что им одно зерно лучше.
— Да знаем мы, — смеялась девушка. — Нам зоотехник все рассказал. Я целую тетрадь исписала.
— Мы к вам приходить будем, объясним, если что не поймете, — обещала Ольга.
— Теперь с этими утятами никакой заботы нет, — солидно разъясняла в другом загоне Стружка. — Маленькие-то они закупывались, а сейчас спокойно плавают. Когда подрастут, вы их в большое озеро выпустите.
Подбежала Нюра, по привычке распорядилась:
— Теперь давайте уток кормить!
Но девчата предложили:
— Вы лучше готовьтесь, скоро гости приедут, мы сами все сделаем.
— А кто у вас главный? — спросила Нюра и обвела взглядом девичьи лица.
— Таня у нас главная.
Ольга вся напыжилась от гордости.