— Спасибо, — негромко проговорила я. — Если бы не ты…
— Прости меня, — внезапно сказал он.
— За что? — я распахнула ресницы. — За что, Владимир?
— За то, что сделал с тобой, — помедлив, ответил он. — За то, что пытался сломать, принудить… Удерживал в своем доме. Силой хотел получить твою любовь. Вынуждал, требовал, обращался с тобой жестоко. Мне следовало сразу отпустить тебя и обеспечить защиту. Это было бы по-настоящему сильным и достойным поступком. А так… Получается, что я ничем не лучше этой мрази, что убил моего отца и похитил твою сестру. Я понимаю, такое не забывается, и ты никогда больше не захочешь меня видеть. Я всю жизнь буду любить тебя. Знай это. Возможно, когда-то ты все-таки сможешь меня простить.
— Господи боже… — прошептала я и заплакала от нахлынувших чувств. — Как ты можешь сравнивать себя и Таврова… Ты — в тысячу раз лучше его! Ты… Ты… Тогда, в доме твоих родителей, с Ильясом… Это было недоразумение. Мне приснился ты. Я видела на его месте тебя… И потом, когда я пришла к тебе. Это не было для меня жертвой. Я мечтала об этом! И мечтаю до сих пор…
Владимир удивленно посмотрел на меня. И я снова увидела свое отражение в его глазах. Но не ту неуверенную в себе, затравленную девочку, которая ковриком стелилась под ноги Глебу. Хотя, пожалуй, я должна была сказать «спасибо» своему бывшему мужу за всю ту ложь, которой он оплел меня. И которая выяснилась так внезапно и жестоко.
Спасибо за ложь, Глеб. Если бы не она, я бы никогда не встретила мужчину всей своей жизни.
Куколка стала бабочкой, девочка — женщиной.
Это была новая я. Истинная я — красивая, раскованная и желанная.
Я поняла, что он меня не оставит. И подумала, что не смогу стать счастливее, чем сейчас, в это секунду.
Но это было до того, как он меня поцеловал.
— Ульяна, — лаская каждую букву моего имени, проговорил Вольф. — Как ты смотришь на то, чтобы отправиться со мной в командировку?
— Только не говори, что хочешь взять меня с собой в ЮАР… — схватилась за сердце я.
— Не поедешь?
— С тобой? В Африку? Шутишь? — засмеялась я. — Конечно же… Да!
Глава 38
Ильяс
— Выглядите довольно мрачным.
Я даже не взглянул на опустившуюся рядом со мной за барную стойку девушку и отхлебнул еще виски.
Я выглядел довольно мрачным? Черт побери, да, это было так!
Пожалуй, это был мой первый крупный проигрыш в жизни. И кому? Проклятому Волку, черти его слопай! Счастливый жених, чтоб его. И хотя я специально занял место в самом дальнем углу ресторана, где отмечалась свадьба моего драгоценного названного братца, то, как он светился, было видно даже отсюда.
Ни в какой Якустк по велению отца я тогда, само собой, не полетел. Решил взять маленькую паузу, чтобы хорошенько подумать, как взять в оборот эту странную девчонку. Другая бы уже давно приняла моё предложение, и, роняя тапки, понеслась под венец. Но не Ульяна.
Казалось, что время у меня в запасе есть. Решил сменить с ней тактику, не напирать на девочку и стать просто надежным и хорошим другом. Вольфа она, как я понял, ненавидела и боялась. Мы бы с ней подружились, а там и до помолвки было б рукой подать…
Да, конечно, черта с два! Промедление обернулись для меня проигранной войной. Буквально через пару дней после того вечера у отца, Ульяна и Волчара, счастливые и благостные улетели в Африку. Он как-то очень быстро и легко порешал в Кимберли все дела с нашими африканскими партнерами…
А потом они вернулись и объявили о свадьбе.
Самое интересно, что отец, который заявил, что не примет ее невесткой в наш дом, чуть ли не прослезился от умиления и благословил влюбленных. Интересно, а если бы его ослушался не любимый Волк, а я, он и бы и меня так трогательно благословил?
Впрочем, наплевать…
Сначала я не хотел идти на их свадьбу, а потом все-таки поменял свое решение.
Просто потому, что мне хотелось посмотреть на нее в свадебном платье.
Что было в этой девчонке? Почему она зацепила меня настолько, что я всерьез собрался на ней жениться? Мне все время казалось, что я узнал ответ, а потом понимал, что нет.
От промелькнувшей мыслишки устроить им свадебный подарок в виде взрыва машины жениха я с отвращением отказался. Хотя раньше она бы показалась мне… Скажем так, реальной.
«Лишаемый — не мсти, ненавидимый — люби, гонимый — терпи, хулимый — молчи, умертви грех», — сказал кто-то из древних мудрецов. И пусть я не со всем был согласен, но к первым двум пунктам этого замечательного изречения явно стоило прислушаться.