— Одну карту прочитаю, я тебе не справочник.
— Спасибо, — счастливо улыбнулся я и протянул ему посох. Хотел сначала дать фамильяра, но чем меньше люди знают о песике, тем лучше.
— Расширенная площадь поражения, — вернул он мне карту. — Нормальный перк для молнии.
И после его слов соответствующая строчка появилась и на самой карте. Удобно. Значит дух надо поднять до пятнадцати. Впрочем, я все характеристики думал поднять до этой величины, просто чтобы все было равномерно и красиво.
— Тебе камень нужен? Тогда тоже беру себе, стоит не дорого, но они идут нарасхват. Да и самому пригодится.
Заготовка: граната. Три заряда. «Если тебе нужно пояснение, то лучше вообще не трогай эту карту. Вот серьезно, дольше протянешь».
— Считай, одноразовый чертеж, но все равно нужны остальные компоненты, — Шап все же сжалился и пояснил. — Топливо не подойдет. Лучше разбери посох и используй аспект молнии. Создашь грозовую бомбу.
— Если тебе не надо…
— Забирай, — протянул он мне карту.
Ты моя прелесть. Осталось найти верстак и понять, как это все крафтить. Уж что-что, а взрывать я люблю. Жаль, что в моем прежнем мире это было противозаконно. Не то, чтобы меня это останавливало, но очень сильно сдерживало.
Итого Шаполах обзавелся двумя огнестрелами, кучей всякого непонятного для меня барахла на продажу, едой и водой. Я же получил прямо сейчас фаерболы, копье и много чего взрывоопасного. Ну и на будущее всяких ништяков.
Еще очень хотелось посмотреть ранги своих карт, теперь-то я хоть знаю, где это написано. Но светить колоду при Шапе не хотелось.
— Раз здесь закончили, — протянул я, — не хочешь и дальше поработать вместе? Из нас выходит отличная команда.
— Нет, — отрезал Шап и мне кажется, я заметил облегчение на его лице.
— Почему? — удивился я.
— Ты обуза. Ты странный. С тобой надо говорить. Не люблю. Пока.
— Погоди, — остановил я его, когда мой лысый друг уже собирался уходить. — Хоть пожрем может на дорожку?
— Нет. Ночь близко, запах приманит охотников.
— Хоть совет дай, что мне делать дальше?
— Ищи гильдию Основателей. Они в мундирах. Купи себе место на поезде. Но скорей всего они убьют тебя и просто отберут карты, — Шап на мгновение остановился и задумался. — Да, не ищи Основателей.
— И что тогда делать?
— Не знаю. Пока.
И ушел. Просто ушел. А я смотрел вслед первому встреченному здесь человеку, который не пытался меня убить. Ладно, второму, но с кошкодевочкой у нас все равно бы ничего не вышло. И как-то мне снова стало не по себе.
Я сразу вспомнил, что нахожусь в странном, диком месте, где все с ног на голову и непонятно, как отсюда выбраться. Я не люблю людей. В целом не люблю. И обычно сторонюсь любой толпы или общения с незнакомцами. Некомфортно мне среди них.
Но в той жизни у меня были и близкие люди, которых я считал друзьями. А сейчас мне хотелось просто не быть одному.
Наверное, это еще не страх, но уже какой-то инстинкт. Сквозь мою асоциальность пробивается стайное чувство, которое шепчет, что одному будет сложно. В этих бетонных джунглях, где правят чумные хищники, обезьяна одна не выживет. Нужно найти других обезьян.
Я сплюнул, достал бутылку минералки. Сделал несколько глотков, пока сладковатый привкус нафталина во рту не смылся окончательно. И только после этого направился в сторону выхода. Остановился возле обгоревшего трупа Фарадея.
Внимательно всмотрелся в почерневшую плоть. Это я его убил. Своими руками. Не приказал гончей, не кинул в него чем-то с высоты. Нет, направил посох и убил.
От этой мысли стало немного дурно, подкатила тошнота. Но в этот раз я сдержал позывы и сытный ужин остался при мне. Отлично, значит постепенно привыкаю. Это хорошо, это поможет выжить. Это мерзко и неправильно, не должен человек привыкать к виду отобранной жизни. Но и место это под стать. Мерзкое и неправильное.
Когда я шел в сторону ближайших домов, то заметил, что на улице стало заметно темнее. Когда я добрел до того дома, к которому мы выманивали чумных, смог разглядеть лишь силуэты зданий. За каждым углом мне начали чудиться шорохи и скрипы. Кажется, я начал слышать треск сухожилий повсюду.
Когда неподалеку раздался протяжный металлический скрип, у меня волосы на затылке зашевелились. Нырнул в первый попавшийся подъезд, оттуда по лестнице на самый верх. Квартиру искал уже наощупь.
Забрался в какое-то жилье, где пахло лишь плесенью и пылью, но не чумными. Забился в угол. Липкий страх сдавил горло и только тепло от тела моей гончей немного успокаивало. Ночь в этом месте была действительно страшной, потому что я не видел вообще ничего. Даже собственных рук.
Я бы решил, что просто внезапно ослеп, но единственным светящимся пятном были два кровавых уголька глаз моего фамильяра. Даже если в этом городе по ночам не водятся призраки, сломать себе ногу в подобном мраке — дело пары минут.
Но что-то тут точно водится. Потому что шум за окном нарастал. Шорохи, скрипы, шуршания и звуки множества шагов по асфальту заполонили город.
— Охраняй, — практически одними губами прошептал я гончей.
Уснуть я смог лишь под утро, когда тело просто устало трястись от страха. Чувство беспомощности было всепоглощающим. Вдали иногда слышался нечеловеческий вой, а над головой раздавались хлопки крыльев. И этот звук однозначно давал понять, что в небе сейчас летает что-то гораздо крупнее птиц.
Очнулся я рывком, сам не понял от чего. Тело онемело, в голове все плыло. Я задремал, сжимая в одной руке посох, а в другой карту факела духа, которую достал вчера еще на улице, но так и не рискнул использовать.
Если у тебя есть свет в кромешной темноте, то видят скорее тебя, нежели ты. Но я держал ее на случай, если меня и так найдут. Но все казалось спокойным. Вокруг было тихо, а за окном разлились уже привычные вечерние сумерки, что все равно вызывало легкий диссонанс в голове.
Использовать целый заряд Заказа из таверны ради обычного завтрака мне не хотелось. Потому достал пачку крекеров и запил их остатками минералки. Попутно прислушивался к происходящему снаружи, но вроде бы никого рядом не было.
— Сходи, проверь, — кивнул я гончей на дверной проем.
Пес молча потрусил в указанном направлении и скрылся, оставив после себя лужи густой крови. Я же занялся более насущными делами. И для начала мне требовалась одна пустая карта.
Перебрав колоду, материализовал черную ковбойскую шляпу, обмотанную какими-то толстыми нитками. Выглядит брутально, но явно не мой стиль. Теперь очистить карту и перевести на нее сотню осколков душ. Активировать.
— Так вот почему череп.
В моей руке лежала кристаллизованная душа. И выглядела она как хрустальный череп размером с грецкий орех. А еще душа светится мягким голубоватым светом. Интересно, почему череп? Почему голубоватый свет?
Какой вообще цвет у души? И почему все-таки череп? Возможно, некий символизм. Как вообще должна выглядеть душа? Слишком много вопросов для раннего утра.
— Так, и как мне тебя использовать? Как патроны?
Для начала просто достал карту с духовным щитом и поставил на нее черепушку. Душа в одно мгновение оплыла, словно из воска, и впиталась в карту. А голубоватое сияние вновь наполнило ее красками.
Щит духа. Без ранга, заряд один из одного. Оставшееся время для повторного заряда…
— Неделя, — вздохнул я. — Да, с таким раскладом не повоюешь. С другой стороны, где я столько душ возьму.
Активировав карту, почувствовал, будто меня обволакивает что-то невидимое. Будто волной теплого воздуха обдало, но только со всех сторон сразу. Отлично, теперь я умру не сразу, а чуть позже. Так-то Кирпичу этот щит не сильно помог, но в иной ситуации может и жизнь спасти.
После того, как я провел все манипуляции, вернул шляпу обратно в карту. Хоть и нулевка, но один из первых добытых трофеев. Так что пусть лежит, как говорил Шаполах, запас колоду не тянет. Кстати, о рангах.