Ее рука протягивается, ее нежные пальцы обхватывают колонну моего горла точно так же, как я делал с ней так много раз.
Я сглатываю, позволяя ей почувствовать, как ее прикосновение действует на меня.
Я не пропустил недавнюю смену власти между нами. Я думал, что мне это не понравится, если я передам немного своего контроля. Но с Эмми, как и со всем остальным, что с ней связано, я нахожу, что мне это действительно очень нравится. Может быть, я смогу время от времени отпускать.
— Эмми?
— Прекрати говорить, — требует она. — Мне больше не нужны никакие слова. Я просто хочу…
Ее губы прижимаются к моим, и я, не теряя времени, просовываю свой язык ей в рот, ища ее.
Стон вырывается из моего горла, когда она забирается ко мне на колени и запускает пальцы в мои волосы.
Подталкиваясь, чтобы сесть, я обхватываю ее тонкую талию руками, заставляя ее прижаться ко мне.
— Нет, — говорит она, заставляя мое сердце уйти в пятки, когда она убирает мои руки со своей талии. — Засунь свою потребность в контроле обратно в коробку. Ты мой.
Весь воздух вылетает из моих легких от доминирования в ее голосе, и когда она кладет руку мне на грудь и толкает меня обратно на кровать, у меня нет выбора, кроме как следовать приказам.
— Ты у меня в долгу, Чирилло. Ты должен мне чертовски больше, чем это, но я полагаю, мы начнем с этого.
Слезая с меня, она обхватывает пальцами пояс моих боксеров и стягивает их вниз по моим бедрам, позволяя моему более чем готовому члену подпрыгивать у моего живота.
Приподнимая мою задницу, чтобы помочь ей выбраться, она быстро стягивает мое нижнее белье с моих ног и бросает их на пол.
Я настолько потерян для нее, что даже не задумываюсь о беспорядке — то, чего я никогда бы не смог сделать ни с кем другим.
— Лучше, — бормочет она, ее глаза прикованы к моему твердому члену, когда она ползет обратно вверх по моим ногам.
— Черт, — выдыхаю я, когда она обхватывает меня своей крошечной ручкой и медленно начинает поглаживать по всей длине.
— Это моя любимая часть тебя, — говорит она мне как ни в чем не бывало.
— Да? Я не заметил.
— Еще одна шутка? Осторожнее, Чирилло, ты можешь потерять свой имидж плохого мальчика.
— Никогда. Все слишком боятся меня.
— Все? — Спрашивает она, устраиваясь у меня на талии и кладя обе руки на кровать у моих плеч. Она смотрит на меня сверху вниз, ее темные глаза — голодные озера, в которых я мог бы легко потеряться. Ее волосы окутывают нас, как занавес, скрывая от остального мира.
— Все, кроме тебя.
— Правильный ответ.
Наклоняясь, она облизывает мою нижнюю губу, прежде чем взять ее в рот.
— Насколько сильно ты хочешь оказаться внутри меня?
— Больше, чем ты можешь себе представить.
— Это ничего не значит, — предупреждает она. — Не превращайся в девчонку и не думай, что только потому, что я хочу тебя трахнуть, это будет означать, что все наши проблемы волшебным образом исчезнут.
— Даже не мечтал об этом, — говорю я ей, хотя не могу не надеяться, что оно каким-то образом приведет к этому.
— Хорошо. — Садясь обратно, она стягивает кружево со своей киски, позволяя мне увидеть, что я был прав — она промокла насквозь.
— Эм? — Говорю я, протягивая к ней руку.
— Не-а. Моя очередь, помнишь?
Положив ладони на матрас, я заставляю себя оставаться неподвижным, пока она поднимает мой член к своему входу, покрывая меня своими соками.
— Черт, ты мокрая, детка.
Она издает глубокий горловой стон, прежде чем опуститься на меня.
— Б-блядь, — заикаюсь я, когда ее влажный жар окружает меня, теснота ее влагалища, черт возьми, почти душит мой член лучшим гребаным способом.
— Да, — выкрикивает она, запрокидывая голову назад и двигаясь надо мной.
— Черт возьми, Эм. Ты выглядишь… — Она двигает бедрами, насаживаясь на мой член самым невероятным образом, и это обрывает все, что я собирался сказать. — Оседлай меня, Мегера. Возьми то, что тебе нужно.
Мои пальцы дергаются, чтобы дотянуться до нее, взять ее бедра в свои руки и взять под контроль, но я борюсь со своей потребностью сделать это, наблюдая, как она кончает на мой член.
— Ты прекрасна, Эм. Такая чертовски красивая, — повторяю я, пока ее мышцы пульсируют вокруг меня.
Ее губы приоткрываются, и с них срывается самый чертовски невероятный звук, когда она продолжает подпрыгивать на мне.
— Тео, — стонет она, ее руки поднимаются к волосам, прежде чем они начинают скользить вниз по ее телу.
— О, черт, — ворчу я, когда она обхватывает руками свои груди.
Ее голова откидывается назад от удовольствия, когда она дразнит себя.
— Ущипни свои соски, детка. — Она делает, как ей говорят, и ее киска почти сразу же сжимается вокруг меня. — Господи.
Мои пальцы сжимают простыню подо мной, поскольку потребность прикоснуться к ней, перевернуть ее, трахать ее в матрас до тех пор, пока она не забудет свое имя, почти невыносима.
Скорость ее движений увеличивается, становясь все более беспорядочными по мере того, как она приближается к своему освобождению.
— Поиграй со своим клитором. Позволь мне посмотреть, как ты кончаешь, Мегера.
— Ты здесь не главный, Чирилло, — выдыхает она. — Перестань доминировать снизу.
Я невинно поднимаю руки вверх.
— Черт, — шипит она, скользя рукой вниз по животу и по киске, которую она обнажила, прежде чем насадиться на меня.
Она стонет в тот момент, когда кончики ее пальцев соприкасаются с клитором, и ее мышцы плотно сжимаются вокруг меня.
— Это приятно, детка?
Она двигает бедрами снова и снова, позволяя моему члену попадать в нужное место внутри нее, пока она играет сама с собой.
Лучший. Чертов. Вид. Когда-либо.
— Ты, блядь, разрушаешь меня, Эмми Чирилло.
Ее тело сотрясается, когда я зову ее по имени, и она падает головой вперед в интенсивном освобождении, которое заставляет ее тело рухнуть на меня сверху.
Ее влагалище колышется вокруг моего члена, пытаясь выдоить из меня мое собственное освобождение, но я еще не готов.
Я с болью осознаю, что она может уйти сразу же, как только я закончу. И это не произойдет. По крайней мере, пока.
К тому времени, как она приходит в себя, ее ответственный момент, блядь, давно прошел.
— Тео, — стонет она, ее спина выгибается дугой на кровати, на которую я перевернул ее, пока она выкрикивала мое имя. Я втягиваю в рот ее твердый сосок, проводя зубами по чувствительной коже.
Она дергает мою руку, которая держит ее в заложниках над ее головой.
— Теперь моя очередь играть, детка.
Я касаюсь ее соска кончиком языка, и все ее тело содрогается.
— Почему тебе не нравится, когда я прикасаюсь к тебе? — Спрашивает она, когда я целую и покусываю ее другую грудь, оттягивая зубами кружево.
— Сейчас? Мне насрать. Но раньше, — признаюсь я, прижимаясь к ее нежной коже, — я пытался поступить правильно, и я знал, что если ты прикоснешься ко мне, все ставки будут отменены.
Я не уверен, чего я ожидал от нее в связи с этим признанием, но я точно не предполагал, что она запрокинет голову от смеха.
— Что? — Спрашиваю я.
— Н-ничего. Просто ты пытаешься поступать правильно. Видишь, я же говорила тебе, что с тобой весело, — вскрикивает она, когда я впиваюсь зубами в ее чувствительную плоть.
— Я хотел тебя так чертовски сильно. Смотреть, как ты отсасываешь мне… черт, детка. Ты понятия не имеешь. Но если бы я трахнул тебя, сделал бы своей, тогда я знал, что ты бы возненавидела меня.
— Я уже это делала. Это действительно было проблемой?
— Я хотел дать тебе выбор. Подождать, пока ты не узнаешь все. — Ее глаза удерживают мои, когда я нависаю над ее телом. — Потом ты провернула этот гребаный трюк с Ксандером, и все ставки были отменены.
Мои губы прижимаются к ее губам, когда ее ноги обвиваются вокруг моей талии, прижимая нас друг к другу и позволяя ей тереться об меня обжигающим жаром своей киски.