Все разговоры стихают. Наши стоны и всхлипы от удовольствия, а также шлепки по нашей коже, когда он берет меня жестко и быстро, — это единственное, что можно услышать.
Отпустив мое бедро одной рукой, он проводит ей вверх по моему позвоночнику, заставляя все мое тело содрогаться, когда он подталкивает меня все ближе и ближе к оргазму своими жестокими толчками.
Он расстегивает мой лифчик, и ткань спадает с моего тела, заставляя меня застонать.
Наматывая мои волосы на кулак, он приподнимает меня и прижимает к своей груди, его дыхание проносится мимо моего уха, отчего мои соски становятся еще тверже, а оргазм все ближе.
Его пальцы находят мой клитор, и я стону его имя, пока он играет со мной, наконец-то доводя меня до предела.
— Тео, — кричу я, когда волна за волной мой оргазм накатывает на меня.
Его стон удовольствия раздается у меня за секунду до того, как он снова прижимает меня к себе, положив руку мне на затылок, и трахает меня так сильно, что в конце моего оргазма я вижу звезды.
Он кончает с животным рычанием менее чем через десять секунд, его член яростно дергается, когда он наполняет меня.
— Срань господня, — задыхаясь, выдыхает он, падая рядом со мной и сразу же притягивая меня к себе.
Наши груди все еще вздымаются, когда мы пытаемся отдышаться, когда он снова завладевает моими губами.
Его рука обвивается вокруг моей спины, а нога обвивается вокруг моего бедра, притягивая меня еще ближе.
Я задыхаюсь, когда чувствую, как его длина прижимается к моему животу.
— Снова? — Спрашиваю я в его поцелуй.
— Всю гребаную ночь, детка. Я так долго ждал.
Отстраняясь, я смотрю ему прямо в глаза. — Ты действительно откладывал до этого? — Спрашиваю я, чувствуя себя более чем подозрительно. Я знаю, что его самоконтролю нет равных, но не кончать, пока мы не занимались сексом? Это выводит все на совершенно новый уровень.
Что-то мелькает в его глазах, и я ухмыляюсь, зная, что только что поймала его на лжи.
Игнорируя приступ разочарования из-за того, что он все еще не до конца честен со мной, я продвигаюсь вперед. Завтра у нас будет время поспорить с ним по этому поводу.
— Ты лжец, Теодор Чирилло, — шиплю я. — Ааа, — взвизгиваю я, когда меня внезапно опрокидывают на спину, мои запястья захватывает одна из его рук над моей головой, а он оказывается между моих бедер.
— Это не так, — уверяет он меня. — Я никогда активно не кончал. Но…
Его колебания вкупе с признанием заставляют что-то взорваться внутри меня.
— Клянусь гребаным Богом, Тео, — рычу я. — Если ты был с кем-то другим, я, блядь, кастрирую тебя, прежде чем пойду, выслежу ее и заставлю ее…
Самая порочная, но невероятно счастливая улыбка появляется на его губах, когда он смотрит на меня сверху вниз.
— Что? — Шиплю я, сосредотачиваясь на своем гневе, а не на его реакции, которая угрожает смягчить меня.
— Я не был ни с кем другим, детка. Тот факт, что ты подумала, что я могу даже подумать об этом, немного оскорбляет меня.
— Да, но—
Он наклоняется, мышцы на его руках напрягаются и перекатываются самым восхитительным образом, прежде чем его теплое дыхание щекочет мое ухо.
— Я кончил в своих гребаных штанах, как школьник, наблюдая, как ты кончаешь в своей спальне, — признается он.
— О Боже, — смеюсь я, весь гнев и предательство, которые нахлынули на меня при мысли о том, что он был с кем-то другим, немедленно исчезли.
— Я едва прикасался к себе. Но наблюдая за тобой… Черт, детка. Ты так сильно была нужна мне, — стонет он, как будто ему все еще больно из-за всего этого.
— Итак… что ты собираешься с этим делать? — Я издеваюсь, когда он срывает с меня трусики, полностью обнажая меня, когда мои ноги обвиваются вокруг его спины. Усиливая хватку, я притягиваю его к себе.
— Хмм… У меня есть несколько идей.
Он снова внутри меня, прежде чем я успеваю моргнуть, и все мои опасения по поводу его честности превращаются в ничто, когда я позволяю ему доказывать, что каждое слово, сказанное им мне сегодня вечером, — правда, каждым своим действием, прикосновением, снова и снова.
24
ТЕО
С того момента, как мы наконец поддались усталости прошлой ночью, я притянул обнаженное тело Эмми прямо к себе, крепко обнял ее, опасаясь, что она может выскользнуть, как только я ее отпущу, и заснул с более чем удовлетворенной и счастливой улыбкой на лице.
Эта девушка. Эта чертова девчонка.
Она — все, чего я никогда не хотел, но все, что я никогда не знал, что мне нужно.
Я уверен, что никогда не забуду ее на четвереньках на кровати с моим именем, напечатанным на ее заднице.
Впервые с тех пор, как она в последний раз была в моей постели, я заснул почти мгновенно и оставался таким до утра. Я, вероятно, остался бы еще дольше, если бы меня внезапно не разбудил более чем сильный шлепок по груди, прежде чем Эмми попыталась выпрыгнуть из кровати.
— Пока нет, — сонно бормочу я. — Я не готов тебя отпустить.
— Это мило, — говорит она, хотя жесткость в ее тоне заставляет меня наконец открыть глаза. — Но у нас проблема… возможно… Я не знаю.
Ее слова в мгновение ока заставляют меня насторожиться, и я приподнимаюсь на локте и смотрю на нее.
На секунду я опешил от того, как чертовски красиво она выглядит.
Ее волосы в беспорядке, и остатки вчерашнего макияжа все еще остаются на ее лице вместе с более чем подходящим количеством отметин от щетины на моей челюсти, а ее губы припухли, отправляя мой разум прямо в канаву, когда я вспоминаю, как она обхватила ими мой член в какой-то момент прошлой ночью.
Ее бровь приподнимается, когда она понимает, что я игнорирую ее проблему в пользу проверки ее.
— Что? — Спорю я. — Моя жена выглядит чертовски сексуально утром.
— Во-первых, это вряд ли утро, уже почти обеденное время. — Мои брови взлетают вверх, когда я узнаю это. Я не часто просыпаюсь позже семи. Обычно мое тело более чем готово отправиться в спортзал и начать день. Очевидно, что трахать свою жену до рассвета — это не только то, что совпадает с моим жестким графиком. — А во-вторых, посмотри.
Она сует мне в руку свой телефон, и мне приходится пару раз моргнуть, чтобы сфокусировать взгляд.
Гангстер из поместья Ловелл найден мертвым
— Срань господня.
На лбу Эмми появились тревожные морщинки, когда я снова смотрю на нее.
— Что случилось? Луис был пиздой. Не могу сказать, что он этого не заслужил. — Это правда. Этот придурок годами пытался вторгнуться на нашу территорию со своими менее чем звездными продуктами, пытаясь подорвать нас, нарушить правила и вообще сделать из себя гребаную занозу в заднице. Его отец умер при более чем подозрительных обстоятельствах несколько лет назад, и комплекс превосходства Луиса взял верх. Он управляет делами в этом поместье, как чертов диктатор. Неудивительно, что это такая адская дыра.
Откидывая волосы с лица, Эмми смотрит мне в глаза, позволяя мне увидеть, в каких муках она сейчас находится.
— Я… Да, ты прав. Он придурок. Но… Не знаю, просто у меня плохое предчувствие по этому поводу.
Я полностью сажусь, откидываюсь назад, чтобы опереться на спинку кровати, и притягиваю Эмми к себе, позволяя ей укрыть нас одеялом.
— Ты думаешь, это связано с твоей мамой?
— Я не знаю. Возможно, я слишком много думаю. Я уверена, что есть миллион и один человек, которые хотели бы его смерти. Возможно, я просто параноик после того, как он забрал меня.
Обнимая ее крепче, я целую ее в висок, поскольку образы того дня продолжают преследовать меня.