Медленно я провела языком по всему этому, вызвав низкий стон из глубины его горла, прежде чем он полностью высвободился, трахая мой рот, как если бы это была моя киска.
Он резко тянул меня за волосы, меняя ритм, когда ему хотелось.
— Черт, — прошипел он. — Ты так хорошо берешь мой член, детка.
Я почувствовала, как он ударил меня по задней части горла, и остановился, удерживая это положение, так что я изо всех сил пыталась дышать. Его потемневшие глаза были устремлены на меня, и из него вырвался дикий смех. Это была смесь чистого удовольствия и жадности, и я не могла насытиться ею.
— Ты проглотишь каждую каплю. Ты поняла меня?
Я не могла ответить, мой рот был слишком полон им. Ему это не понравилось, и он тянул меня за волосы, пока я не смогла слабо кивнуть ему. Довольный этим ответом, он засунул свой член еще глубже, прежде чем вытащить его полностью.
Он засунул его обратно мне в рот, а затем удержал мою голову там, где хотел. Я почувствовала жар на своем языке, когда он издал низкое ворчание и опустошил себя прямо мне в горло, удерживая меня в покое, пока он не закончил.
Я проглотила всё.
И лучшая ночь в моей жизни закончилась тем, что он уложил меня спать. И снова я потеряла сознание, как только моя голова коснулась подушки.
К утру Даворин ушел. Единственным доказательством того, что он когда-либо там был, был набор чистой одежды, разложенный для меня, и еще один кубик.
Опять номер шесть.
Глава тринадцатая
У меня всё болело. Во время секса я не заметила, сколько следов Даворин оставил на моём теле. Мне приходилось носить водолазку, а каблуки были для меня большим «нет», учитывая, как сильно болели мои ноги. Впервые за многие годы я была одета небрежно, в спортивных штанах и кроссовках, которые мне потребовалось слишком много времени, чтобы найти их в глубине шкафа.
Дорога на машине до дома Доминика заняла целую вечность. Мне удалось попасть в час пик, и я полтора часа простояла на трассе. Радио предлагало множество вариантов песен, но ни одна из них мне не понравилась, поэтому в итоге я всё выключила.
Когда я мельком увидела знакомый особняк, у меня вырвался вздох облегчения. Я подумывала переночевать — мне определенно не хотелось снова застрять в пробке.
Потребовалось всякое самообладание, чтобы не убить группу сигналивших людей.
Я выехала на огромную подъездную дорожку, припарковала машину и заглушила её. Я не стала приносить ключи или запирать её — никто, кроме меня, не мог войти во владения Доминика без разрешения. У меня были копии ключей от ворот Доминика. Его охранники были спрятаны, но мне не потребовалось много времени, чтобы их заметить. Один из них сделал небольшой шаг вперед, но как только наши взгляды встретились, он кивнул и вернулся на свой пост.
— Доброе утро, Майра, — с улыбкой поприветствовала я домработницу Доминика. Она была единственным членом его домашнего персонала и выполняла всю работу по дому, кроме готовки. Доминик любил готовить сам — боялся отравиться от чужой руки.
— Доброе утро, мисс Екатерина, – она ответила жестом и отошла в сторону, позволяя мне пройти мимо нее.
— Мой брат в своем кабинете?
Майра кивнула.
— Все они там.
— Спасибо.
Внутри меня возник пузырь подозрений, пока я шла по дому Доминика. Несомненно, камеры поймали меня, поэтому он прекрасно знал, что я здесь. Какого черта они втроем встретились, не предупредив меня? Конечно, обычно меня не интересовали их дела, но сейчас всё было по-другому. Был кто-то после Алексея, и я решила проявить к нему лояльность. Это был единственный раз, когда я хотела знать каждую мелочь того, что происходит, и тот факт, что они пытались скрыть это от меня, бесил меня до предела.
Я с силой толкнула дверь. Впереди было обычное исследование: полки заполнены книгами, которые я прочитала много лет назад; толстые черные шторы за деревянным столом Доминика. Его кожаный диван и коллекция виски. Даже запах малины был тот же.
— Екатерина, – Доминик не выказал удивления моему внезапному появлению. — Я не ждал тебя сегодня, – он сидел за своим столом. Два других моих брата сидели на диване; каждый держал по стакану виски.
— Я вижу, – я подошла к столу и налила себе стакан виски. Ощущение жжения пробежало по моему горлу, и я поморщилась, вспомнив, что забыла позавтракать — алкоголь натощак был плохой идеей.
— С тобой всё в порядке? – голос Алексея заставил меня кинуть взгляд в его сторону.
— Почему ты спрашиваешь?
Его взгляд скользнул от моего высокого хвоста к моему обнаженному лицу (я не утруждала себя макияжем), а затем к моему наряду и туфлям.
— В последний раз, когда у тебя поднялась температура, ты отказалась идти в больницу без каблуков и макияжа.
Я кашлянула, игнорируя его заявление, и села рядом с Виктором. Он заметно застыл, но через мгновение вел себя так, как будто ничего не произошло. Мои глаза недоверчиво сузились, но на мгновение я отпустила это.
— Так почему же мы все собрались здесь сегодня? — спросила я. — И почему меня не пригласили?
Доминик нахмурился.
— Ты никогда не хотела быть частью бизнеса. Не было причин звонить тебе.
— Вы звали меня гораздо часто. Если это как-то связано с угрозой Алексею, я хочу в этом участвовать.
Алексей растерялся.
— Ты беспокоишься обо мне?
Я подавилась смехом.
— Не смеши. Мне любопытно.
Он оскалил свои зубы.
— Ах, конечно.
Наступило неловкое молчание, которое наконец нарушил Доминик.
— Ну, раз ты хочешь это знать, хорошо, – он перевел взгляд то на Виктора, то на Алексея, но тот не оказал никакого сопротивления. — Мартин Эммерсон был убит.
Я сглотнула.
— Когда?
Виктор заговорил впервые с момента моего приезда, хотя даже не взглянул в мою сторону. Его глаза в основном были прикованы к Доминику, лишь время от времени переводясь на Алексея.
— Вчера вечером.
— Как его убили? — спросила я, чувствуя опасность, прокрадывающуюся сквозь моё тело.
Алексей допил остаток напитка, затем швырнул стакан на маленький столик и вздохнул от разочарования.
— Его подвешивали вниз головой, а его кишки свернулись под ним.
У меня вырвался смех недоверия.
— Ты хочешь сказать, что его выпотрошили?
Доминик кивнул.
— Я не волнуюсь, — заявил Алексей. — Кто бы это ни был, это маленькая рыбка, иначе на меня бы уже напали. У меня есть более неотложные дела, о которых стоит беспокоиться.
— Более неотложные дела? – я медленно повторила. — Ты либо сумасшедший, либо просто глупый, Алексей. Ни одна маленькая рыбка никогда не посмеет угрожать тебе.
— Хватит, Кайя, – строгий голос Доминика эхом разнесся по комнате. Пока он не остановил меня, я не осознавала, что кричала на Алексея, а Виктор готовился драться со мной. Сукин сын, поцелуй меня в задницу.
— Он не воспринимает это так легкомысленно, как показывает, — ответил Виктор.
У меня возникло искушение ударить его — он всегда говорил со мной одним и тем же снисходительным голосом, и чем дольше я позволяла этому ускользнуть, тем больше становились его яйца.