Боже. Он аномалия.
Иногда мне кажется, что Коул, Ронан и особенно Ксандер проявляют свою собственническую сторону только для того, чтобы посмотреть, как он себя поведет. Они привыкли к расчетливой, хотя и спокойной версии Эйдена. Его тщательно спрятанная чудовищная версия пугает, но они все равно хотят ее увидеть.
— Кинг! — кто-то кричит на заднем плане.
— Это тренер. — Эйден издает звук между бормотанием и стоном.
— Не будь убит.
— Не тогда, когда у меня есть право на долю. — он усмехается. — Увидимся позже, милая.
— Увидимся, — говорю я в ответ, но он уже повесил трубку.
Я все еще улыбаюсь про себя, будто сошла с ума, что не так уж ужасно, учитывая, что у меня есть чувства к Эйдену.
Это беспорядок, но это правда.
Я иду к автостоянке, пытаясь убедить себя, что не поддамся и не стану дожидаться окончания его тренировки, или даже не понаблюдаю за ним украдкой, как некоторые фанатки.
Дело не в том, что я выше того, чтобы быть фанаткой, но мне нужно учиться, прежде чем я потеряю не только свое сердце, тело и душу из-за Эйдена, но и свое будущее.
— Ты обещал, дядя.
Мои ноги с визгом останавливаются от взволнованного голоса Сильвер. Я прячусь за углом, ведущим к автостоянке, и выглядываю.
Сильвер стоит рядом с блестящим черным мерседесом.. Джонатана Кинга?
Его широкая, высокая фигура возвышается над ней. На нем черный костюм-тройка с бриллиантовыми заклепками. Сильвер, как обычно, выглядит безупречно в своей отглаженной школьной форме и дизайнерских туфлях.
— Говори потише, — говорит Джонатан твердым, властным тоном.
— Ты сказал, что она исчезнет. Сказал, что Эйден бросит эту суку Эльзу в мгновение ока. Очевидно, что он этого не сделал. Во всяком случае, он любит ее больше, чем когда-либо.
Мои ногти впиваются в камень, когда я регистрирую груз информации. Эйден сказал своему отцу, что бросит меня?
— Сильвер, Сильвер. Разве твой отец не научил тебя тактике заманивания, прежде чем напасть? Жертва должна падать сильнее, когда она верит, что ей ничего не угрожает, а не наоборот. Вот чем Эйден занимался все это время. Заманивал добычу. Теперь, когда она доверяет ему, ее падение раздавит ее на части.
Мое дыхание прерывается, а под кожей зарождается зуд. Я хватаюсь за лямки рюкзака и поворачиваюсь, чтобы уйти, не желая больше ничего слышать.
Они лгут.
Они оба лгут.
— Как ты можешь быть так уверен, дядя? — спрашивает Сильвер.
Я невольно останавливаюсь, мои пальцы дрожат на ремне рюкзака.
— Родители Эльзы убили его мать. Единственная причина, по которой Эйден когда-либо смотрел в сторону этого монстра, чтобы заставить ее заплатить за грех ее родителей.
Джонатан и Сильвер продолжают разговор, но я ничего не слышу. Мои ноги несут меня в противоположном направлении, но я ничего не вижу.
Краска сошла с моих щек, и мое сердце колотится о ребра, желая вырваться наружу.
Я спотыкаюсь и падаю, но снова встаю. Что-то жжет у меня в коленях, но это ничто по сравнению с зудящим ожогом под кожей.
Это похоже на то, как будто я воспламеняюсь изнутри без топлива или даже огня.
Я вновь спотыкаюсь, но на этот раз чья-то рука хватает меня и поддерживает. Я отталкиваю человека. Он о чем-то спрашивает, но я ничего не слышу из-за громкого жужжания в ушах.
Мой рассеянный взгляд устремлен вперед, я уже в школе, иду Бог знает куда.
Я должна дойти до поля и попросить Эйдена сказать мне, что то, что я только что услышала, ложь.
Что его отец ошибается. Что мои родители не убивали его мать.
Что он приблизился ко мне не ради мести.
Я уничтожу тебя. Он сказал мне это при первой встрече.
Нет, Нет, нет...
Мои ноги подкашиваются, когда я оказываюсь на краю бассейна. Все, кроме футбольных и регбийных команд, разошлись по домам, так что здесь пусто и темно, если не считать голубой воды.
Какого черта я здесь делаю?
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но сильная рука толкает меня. Я падаю и кричу.
Звук заглушается, когда я полностью погружаюсь в воду.
Все темнеет.
Продолжение следует…