Так много страха, что я похоронила все это в черном, недоступном ящике.
Смотря на бесстрастное лицо Эйдена, я понимаю, что ничего не смыслю о страхе.
А если и смыслю, то забыла.
Потому что Эйден, восемнадцатилетний парень, дает мне иное определение страха.
Я никогда по-настоящему не знала Эйдена Кинга до этого момента, когда он полностью довели меня своей милости — или ее отсутствию.
Гордость и достоинство были единственными вещами, спасшие меня от ада за последние два года.
Но сейчас, стоя со сцепленными руками за спиной и с разорванной рубашкой, эта гордость разваливается на части, как мультяшка.
В иллюзию.
В ложь.
— Эйден... — его имя застревает у меня в горле, как дым. Он как дымка. Удушающая, скользкая и неразборчивая. — Остановись.
Мой голос понижается, смягчаясь, умоляя любую человеческую часть в нем.
Но я должна была знать лучше.
В монстре нет ничего человеческого.
Его стальной взгляд устремляется в мою сторону, и я перестаю дышать.
Люди говорят, что глаза это зеркало души, но у Эйдена там... ничего.
Внутри пустота.
Тёмная, бездонная дыра.
— На что ты готова пойти, чтобы я остановился?
Его голос спокоен. Слишком спокоен. Это ужасает.
— Давай просто заберём телефон, Кинг.
В голосе Ксандера звучит неуверенность, соответствуя моему смятению внутри. Даже несмотря на то, что его хватка остается стальной.
— Нет.
Эйден не отрывает взгляда. Он как собака с костью. Его ничто не остановит, пока он не получит, желаемого.
— Холодное Сердце даст мне то, что я хочу, так что я отпущу ее, верно?
Я один раз качаю головой, цепляясь за последнюю нить достоинства, которая у меня осталась.
Ксандер сильнее давит на мои запястья, будто сообщает что-то. Что, я не знаю.
Садистская искра из прошлого возвращается, когда Эйден пристально наблюдает за мной.
— Что скажешь, Холодное Сердце?
Он тянется к кружеву моего лифчика, его пальцы скользят по ткани. Моя спина напрягается, и я сжимаюсь в Ксандера, словно он моя защита от своего друга.
Честно говоря, он может быть единственной защитой, которая у меня есть.
Эйден становится смелее, прижимая палец к ткани. Его кожа скользит по ложбинке моей груди, оставляя след чего-то настолько чуждого, что это ужасно.
Он даже не тянется к телефону. Нет. Он наблюдает за мной с бесстрастным лицом, его пальцы лениво скользят по изгибу моей груди, останавливаясь на шраме.
Его конечная цель, похоже: заставить меня почувствовать себя неуютно в собственной шкуре.
Это работает.
Это чертовски работает.
Ксандер снова дергает меня за запястье, как будто подталкивает к тому, чтобы я прекратила это.
— Отлично! — я киплю. — Какого черта ты хочешь?
Эйден отступает назад, но не отрывает взгляда. Я не хочу отступать первой, но смотреть в эти пустые глаза утомительно.
Это похоже на то, как если бы вы оказались в ловушке пустоты и кричали, но единственный звук, который вы можете услышать, это эхо.
— Все зовут меня Кингом.
— И? — спрашиваю я, не понимая, к чему он клонит.
— Ты этого не делаешь.
— Это потому, что у тебя есть имя, какого черта я должна называть тебя по фамилии?
— Кто дал тебе право называть меня по имени?
— А?
— Зови меня Кингом.
Его лицо озаряется злобой.
Ему доставляет это удовольствие. Ублюдку нравится видеть меня беспомощной.
Я думала, что Эйден был сумасшедшим раньше, но оказалось, что он гребаный псих.
— Называть тебя Кингом? — повторяю, недоверчиво.
— Это не ракетостроение. Скажи: пожалуйста, отпусти меня, Кинг, и я это сделаю.
Я извиваюсь в объятиях Ксандера, ненавидя, как моя грудь подпрыгивает при этом движении.
— Мне все равно, кто ты, Эйден, и ты тоже, придурок. — я бросаю через плечо Ксандеру, который..играет на телефоне? Серьёзно? Я указываю подбородком на Эйдена. — Если ты что-нибудь со мной сделаешь, я заявлю на тебя за сексуальное домогательство и разрушу все твое будущее.
— Блядь, Холодное Сердце. Теперь ты по-настоящему облажалась. — Ксандер свистит. — Тебе действительно не следовало угрожать ему.
— Я думал, ты умна. — Эйден цокает. — Но прихожу к выводу, что ты тоже сталкиваешься с глупыми моментами.
Прежде чем я успеваю обдумать, он вырывает меня из объятий своего друга. Я вскрикиваю, когда натыкаюсь на его твердую грудь. Его грубые пальцы впиваются в мой лифчик. Он забирает мой телефон и бросает его мне за спину. К Ксандеру, я полагаю. Затем хватает меня за оба запястья за спиной, сцепляя их в одной покрытой синяками руке.