Что-то покалывает у меня в затылке, и живот сжимается от странного осознания.
Я оборачиваюсь только для того, чтобы быть захваченной дымчатыми глазами короля дьявола.
И он ухмыляется.
Остаток дня мы так заняты своими уроками, что я не могу найти возможности поговорить с Ким.
Я ерзаю, мои ноги не перестают подпрыгивать, и я продолжаю кусать колпачок карандашей.
Есть также тот факт, что стая из четырех всадников окружала нас в каждом классе. В. Каждом. Долбанном. Классе. Эйден всегда сидел позади меня, как надвигающаяся угроза.
Если кто-нибудь занимал места по обе стороны от меня и Ким, все, что им нужно было сделать, это встать рядом, и все, кто занимал это место, убирались прочь.
Эйден не сделал ни малейшего движения, чтобы поговорить со мной или даже признать мое существование с тех пор, как ухмыльнулся ранее.
Его молчание страшнее, чем слова. Я могу отреагировать на его слова. Как я могу реагировать на... ничто?
За один день он заставил мою голову вот-вот взорваться.
Когда Ким выбегает из класса, я бегу за ней.
Я трачу пять минут на ее поиски по периметру школы. Ее нет ни в здание, ни в библиотеке.
Моя голова опускается, когда я вхожу в девятую башню школы, где у нас последний урок.
Я натыкаюсь на что-то твердое.
Оу.
Ксандер стоит прямо у входа, блокируя его.
Он смотрит вперед, сжимая кулаки.
Я следую за его полем зрения, и что-то умирает в моем сердце.
Ким плачет у груди Эйдена, а он гладит ее по спине.
Глава 9
Есть несколько вещей, которые никто не хочет себе представлять.
Твои родители, занимающиеся сексом.
Смерть твоего питомца.
Конец света.
Ким, плачущая в объятиях Эйдена, это одна из тех вещей, которые я никогда не хотела себе представить.
Моя лучшая подруга ищет утешения в единственном человеке, который активно разрушал мою жизнь.
Чувство предательства пронзает меня изнутри и переходит прямо в грудь.
Логическая часть меня понимает, что это форма мести Эйдена. Он знает, что Ким единственная, кто у меня есть в школе, и он использует это против меня.
Эта часть также понимает, что он оппортунистический псих.
Но я не могу подавить эту другую часть. Она крошечная и едва заметная, но она есть.
Гнев. Горечь.
Ради чего, не могу сказать.
Ксандер бросается в их сторону, сжимая кулак.
Его могут прозвать Войной, но он не жестокий. Ксандер Найт из тех, кто убивает тебя добротой и улыбкой с ямочками на щеках.
Игривый, хотя и ненавистный.
С таким же успехом это мог бы быть первый раз, когда я вижу, что он проявлял какие-либо признаки насилия.
Зал заполнен бесчисленными зрителями, включая президента школьного фотоклуба, который фотографирует Ким в объятиях Эйдена.
Что бы ни произошло сейчас, через несколько часов это будет транслироваться по всей школе.
Подождите.
Этого хочет Эйден? Он спланировал все это шоу, не так ли?
Ксандер останавливается перед ними. Его лицо холодное как камень, а напряженные плечи натягивают пиджак.
Его взгляд падает на руку Эйдена, обнимающую Ким за спину.
Я ловлю себя на том, что тоже смотрю на это.
Я хочу сломать эту руку.
Хочу сжечь ее и скормить собакам.
Ни Эйден, ни Ксандер не произносят ни слова. Они пристально смотрят друг на друга, общаясь без слов.
Завоевание и Война дополняют друг друга, но прямо сейчас они выглядят на грани уничтожения.
Ксандер в двух секундах от того, чтобы взорваться, в то время как у Эйдена бесстрастное лицо.
Все остальные замолкают, едва дыша, будто ждут, когда упадет бомба.
Ксандер вцепляется пальцами в пиджак Ким и дергает ее назад. Ее заплаканные глаза расширяются, когда она встречает убийственный взгляд Ксандера.
Я бегу к ней, но прежде, чем я добегаю до них, Ксандер отпускает ее, и она уносится прочь в противоположном направлении.
Я должна последовать за ней. Вместо этого я останавливаюсь перед Эйденом. Он наблюдает за мной с живым интересом, хотя Ксандер почти бросает кинжалы ему в лицо.
Эйден наклоняется и шепчет так, чтобы только я могла его слышать:
— Я все еще жду, когда ты покажешь мне метку.
— Ты сделал все это ради этого? — я шиплю. Непроницаемое лицо. — У меня даже нет слов для тебя, — шепчу я.
— Скажи «нет», милая. — от его горячего дыхания по моей коже пробегают мурашки. — Я брошу тебе вызов.