Форма у них в виде отглаженных темно-синих брюк, белой рубашки и пиджака, как у нас. Единственная разница в том, что у парней красные галстуки с символикой школы.
Внимание толпы переключается на четырех парней, стоящих в стороне, наполовину играющих с командой, наполовину болтающих друг с другом.
Не нужно быть гением, чтобы понять, что они в своей собственной лиге.
Взгляд Кимберли по-прежнему прикован к самому высокому парню, который подбрасывает мяч в воздух и смеется, как молодая кинозвезда в процессе становления. У него классическая внешность золотого парня. Прилизанные светлые волосы, острый подбородок, загорелая кожа и ослепительная улыбка, которая видна даже с такого расстояния.
Однако выражение лица Кимберли не выражает восхищения или волнения, как у всех присутствующих. Он выражает... страх?
— Кто они? — спрашиваю я, любопытство берет верх надо мной.
— Они Элита из Элиты. — ее голос дрожит, искренне, но дрожит. — Если хочешь мирной жизни в КЭШ, ты должна быть на их стороне.
— Это просто смешно. — подростки не могут владеть школой. — Кто этот светловолосый парень?
— Ксандер Найт, и от него одни неприятности, — выпаливает она быстро, как будто ее задница в огне. — Ты мне нравишься, Эльза, но я серьезно, когда говорю: держись от них подальше.
В любом случае, его собранный тип меня не интересует. Я бросаю на него еще один взгляд, чтобы дополнительно все обдумать.
Волосы на затылке встают дыбом, как иголки, когда я встречаюсь с самыми дымчатыми, самыми леденящими глазами, которые я когда-либо видела.
Я не заметила его раньше, потому что он был наполовину скрыт Ксандером и его мячом. Он почти такого же роста, как Ксандер, но с более крупными плечами. Он без галстука, и выглядит невероятно красивым. Длинные и гладкие чёрные волосы посередине, но волнистые по бокам. Его нос передаёт аристократическую нотку, хотя он, кажется, немного кривым, словно его повредили раньше. Это маленькое несовершенство добавляет ему еще больше загадочности и интриги.
Что-то в моей груди шевелится. Не могу сказать, что, но происходит какое-то движение.
Это похоже на заключенного, прятавшегося в уголках моей груди и теперь решивший, что он хочет свободы.
Даже если я захочу разорвать зрительный контакт, я не смогу.
Он смотрит на меня, слегка наклонив голову, с молчаливым маниакальным интересом, словно увидел старого друга.
Или врага.
— Дерьмо! Дерьмо! — Кимберли хватает меня за пиджак и тянет в направлении выхода.
— Что...?
Я не верю своим ушам и немного затуманена от того, что разорвала зрительный контакт с этим парнем.
— Просто иди, Эльза, — шипит она, когда ее быстрые шаги слышны на тротуаре.
— Почему ты уводишь меня отсюда?
— Кинг, — бормочет она себе под нос. — Эйден долбаный Кинг.
— И... кто это?
— Он Король, как и его фамилия. Наследник King Enterprises и этой проклятой школы. Это место принадлежит ему и другим родителям, и ты ни за что не захочешь связываться с ними.
— Хорошо.
Я не хочу связываться с ним. Он слишком привлекателен для этого. Хотя не могу понять, что на меня нашло, когда я встретилась с ним взглядом.
Парни меня не интересуют. Я слишком занудная для этого, и моя учеба всегда была превыше любой драмы с парнями.
И сейчас это не изменится.
Тем более что моя Кембриджская мечта в пределах досягаемости.
Тогда почему мне так хочется еще раз взглянуть в эти глаза?
— Ой. Черт! — Кимберли снова выругалась. — Они идут.
Я оглядываюсь через плечо и, конечно же, Эйден и Ксандер идут к нам, а остальная футбольная команда следует за ними, как банда в фильме о мафии. Весь смех исчезает, и даже болтовня посторонних резко обрывается, и в воздухе воцаряется гробовая тишина.
Толпа расступается перед ними, как красное море расступилось перед Моисеем.
— Беги!
Кимберли кричит шепотом, ее ногти впиваются в мое запястье, пока я не убеждаюсь, что идет кровь.
— Зачем мне бежать?
Из-за моей борьбы с Кимберли они добираются до нас в мгновение ока и блокируют наш эпический провал, бегущий к выходу.
Вблизи ресницы Эйдена густые и такие же чёрные, как и его волосы. Маленькая, красивая родинка расположена в уголке его глубоких, дымчатых глаз.
Он смотрит на меня сверху вниз холодным, затуманенным взглядом, который соответствует цвету его глаз.