Идеальный шикарный акцент.
Идеальные манеры.
Все идеально.
— Действительно, сынок. — грудь дяди раздувается. — У King Enterprises светлое будущее с тобой как наследником.
Он называет его сыном.
Чертовым сыном.
Но опять же, неудивительно, что дядя впечатлен. Он всегда ненавидел, когда крупные компании смотрели свысока на более мелкие, но вот наследник крупнейшей компании из всех говорит ему именно то, во что он верит.
— Я могу только попытаться, сэр. Я только в начале пути, но надеюсь работать так же усердно, как вы и все остальные.
Я знаю, что это отрепетированные слова, которые он, должно быть, проговорил тысячу раз раньше, но с маской искренности, которую он носит, даже я близка быть обманутой.
Эйден паразит.
Нет.
Он дьявол, умеющий течь в чьей-то крови и говорить именно то, что вам нравится слышать, не проявляя себя подлым или очевидным манипулятором.
Но не успеешь оглянуться, как он уже будет говорить тебе, что и как делать.
К тому времени ты уже не будешь контролировать свои действия.
— Тебе не нужно было скрывать это от нас, тыковка. — дядя лучезарно улыбается мне, уже находясь под чарами Эйдена. — Мы не настолько строги с тобой, разве нет?
Если я начну кричать прямо сейчас, что Эйден лжет и что мы должны сжечь и похоронить его труп в саду за домом, тетя и дядя, вероятно, отвезут меня обратно к доктору Хану и попросят его поместить меня в больницу, которую я ненавидела, когда была ребенком.
— Это потому, что у Эльзи никогда не было парня.
Тетя тоже смягчается, но, в отличие от дяди, что-то ее сдерживает.
Эйден приподнимает одну идеальную бровь в ответ на ненужную информацию, которой только что поделилась тетя.
Его губы двигаются в крошечной ухмылке, предназначенной только для меня, когда он сильнее сжимает мое плечо. Я подавляю вздрагивание. Он быстро маскирует свой садизм, вновь надевая идеальную маску.
— Для меня большая честь быть ее первым.
Тетя касается своей ключицы, привычка, когда она неуверенна.
— Мы поговорим об этом, Эльза. А пока тебе следует ехать в школу.
Она упаковывает мой сэндвич в контейнер и кладет его в мой рюкзак.
— Давай. — Эйден хватает меня за руку, как любящий парень. — Мы опоздаем.
Пока я думаю о том, как избежать наказания за убийство, Эйден одаривает тетю и дядю своей улыбкой золотого парня.
— Было приятно наконец-то познакомиться с вами, мистер и миссис Куинн.
— Пожалуйста, зови нас Джексон и Блэр, сынок. — дядя смотрит на меня. — Не забудь привести его сюда.
Только через мой труп.
— Я обязательно приеду. — ещё одна ослепительная улыбка. — Эльза сказала, что вы фанат Арсенала.
— В самом деле. Стрелок в душе.
— Я тоже. На самом деле, это течёт в семье. Мой двоюродный брат, Леви Кинг, играет за команду. Президент старый друг моего отца. Если хотите посетить игру, дайте мне знать, и я достану вам специальный пропуск.
С таким же успехом дядя мог бы быть поражен звездой.
— Это было бы блестяще. Вперед, Стрелки.
— Вперед, Стрелки, — дает пять Эйден.
Дядя провожает нас. Я подумываю побежать наверх в свою комнату, нажать перемотку назад и притвориться, что этого утра никогда не было.
Или еще лучше, я буду ждать Эйдена у двери с топором.
Он припарковал свою машину перед домом. Ярко-красный Феррари. Конечно. Такой же мудак, как и он, водил бы быструю итальянскую машину.
Тетя остается на пороге дома. Ее скрещенные руки и непроницаемое выражение лица полная противоположность энтузиазму дяди.
Эйден ведет меня к пассажирскому сиденью, положив руку мне на поясницу. Я стараюсь не ерзать на черных кожаных сиденьях и прижимаю рюкзак к груди, как щит.
Как только мы садимся, Эйден бросает дяде последнюю шутку, прежде чем нажать на кнопку. Сильные вибрации двигателя пугают меня, и я крепче сжимаю рюкзак.
Машина набирает обороты на широких улицах. Я подавляю вздох от силы этой штуки. Даже не могу не сжать бедра вместе.
— Нравится сила, милая?
Эйден пристально наблюдает за мной, пока я борюсь со странным приливом возбуждения.
Все острые ощущения исчезают, вспоминая, что еду с дьяволом.
— Остановись на обочине.
— Мы еще не доехали.
Я смотрю на него с недоверием.
— Ты действительно думаешь, что я позволю тебе отвезти меня в школу?
— Я сказал тебе вчера, что ты пожалеешь, что проигнорировала меня.
— Ты на полном серьезе веришь, что я стану отвечать на твои грубые сообщения?
Он приподнимает плечо.
— Но на будущее, я не люблю, когда меня игнорируют.
— Меня не волнует, что тебе не нравится, Эйден.
Мой голос повышается.
Трюк, который он только что выкинул, и разочарованное лицо тети вызывают у меня тошноту.
— Ты должна это понять или... — он тянется и сжимает мою руку в своей. — Я буду продолжать приходить без предупреждения и заставлю твоих приемных родителей влюбиться в меня.
Он подносит мою руку к губам и целует костяшки моих пальцев.
Постороннему человеку этот жест показался бы нежным, почти целомудренным. Но это чертов Эйден Кинг. Злоба в его глазах скручивает меня в узлы.
— Выражение твоего лица, когда я вошел в твой дом, было бесценным, милая. Я должен был заснять это на камеру.
Я рывком высвобождаю руку. Моей автоматической реакцией было бы закричать и заставить его высадить меня, но с Эйденом так не работает.
Он выходит из себя от гнева и сильных эмоций. Поскольку я почти уверена, что он псих и, следовательно, ему не хватает чувств, он использует их, противостоя другим.
Если я попадусь в его ловушку, то никогда не найду выхода.
Я только что воочию застала, как он манипулировал тетей и дядей, которые знали меня всю мою жизнь, заставляя думать, что я скрываю от них любовную связь.
Единственный способ избежать его запутанной сети манипуляций это быть уравновешенной.
Я расправляю плечи, смотря на него. Мой голос спокоен.
— Я не знаю, чем ты одержим мной, но это не сработает.
Он прищуривает глаза.
— Позволь мне побеспокоиться об этом, милая.
— Я не твоя милая, Эйден. Я просто девушка, над которой ты издеваешься, и мне неприятно это говорить, но я предпочитаю дни, когда твои приспешники издевались надо мной из-за этого нежелательного внимания. Я не хочу, чтобы ты был рядом со мной или моей семьей. Еще один год, и каждый пойдет своим путем, так что давай притворимся, что этих последних двух дней никогда не было.
— Притворяться никогда не было моим коньком.
— Уф, я тебя прошу. Ты только что устроил представление на Бродвее о том, как сильно заботишься обо мне, когда мы оба знаем, что нет.
— Я действительно забочусь о тебе, милая. Возможно, не в общепринятом смысле, но я никогда не переставал заботиться о тебе. Это становится утомительным и чертовски раздражающим. — его темные глаза прокладывают путь в мою душу. — Пришло время что-то с этим сделать.
Глава 13
Пришло время что-то с этим сделать.
Поездка в машине стихла, когда Эйден произнес эти слова.
Я не нахожу слов.
Пытаться найти трещину в стене Эйдена все равно что биться о толстую сталь; тяжело, больно и сводит с ума.
Когда машина с большой скоростью сокращает расстояние, в мою голову врывается сумасшедшая идея.