Я должна чувствовать себя неловко из-за безобразного плача или ненавидеть уязвимость, которую я только что показала ему. Черт, мое лицо, должно быть, сейчас в беспорядке.
— Привет, — говорю я, перекрывая икоту.
Его рука не перестает ласкать мою спину, в то время как другая рука приподнимает мой подбородок. Он смотрит мне в глаза, будто что-то ищет.
Или кого-то.
— Тебе легче?
Его голос тверд, но не резок.
Несколько непролитых слез выступают у меня на глазах, когда я киваю.
— Я вызвал этот приступ, войдя через балкон? — осторожно спрашивает он.
— Мне уже снился кошмар, когда ты пришел, так что я вызвала его раньше.
— С помощью чего?
— Я не знаю.
У меня болит голова, и я ничего так не хочу, как заснуть.
Я отбрасываю эту мысль так же быстро, как она пришла. Что, если кошмар вернется?
— Твои кошмары всегда чем-то вызваны?
Эйден все еще держит меня за подбородок, заставляя смотреть в его непреклонные глаза.
По какой-то причине они не вторгаются, как обычно, они просто.. любопытные. Даже заботливые.
Может, именно поэтому я доверяю ему.
— Да. Доктор Хан всегда советует мне держаться подальше от всего, что может послужить спусковым крючком.
— Например? — подсказывает Эйден.
— Свечи. Подвалы. Тусклый красный свет. Глубокие воды, такие как бассейны, пляжи и озера. Заснуть в темноте.
Я даже не знаю, как доктор Хан получил список, возможно, это из обрывков кошмаров, которые я ему рассказала.
Мои губы приоткрываются, и я, спотыкаясь, поднимаюсь на ноги.
— Черная машина!
Эйден следует за мной, уставившись на меня так, словно у меня вот-вот снова начнется эпизод.
— Черная машина, — срывается мой голос. — Через дорогу все еще припаркована черная машина?
— Нет.
— Откуда ты это знаешь?
— Я припарковался на другой стороне улицы, и там не было никакой черной машины.
Черепашьими движениями я медленно отдергиваю занавески на балконе. И действительно, Феррари Эйдена припаркован на другой стороне улицы, лампа горит красным светом.
Никаких признаков черной машины.
Я вздыхаю и снова принимаю сидячее положение на кровати, заправляя непослушные пряди волос за уши. Мои глаза опухли.
У меня заложен нос, и я чувствую себя ужасно. Не хочу, чтобы Эйден видел меня в таком виде.
— В любом случае, что ты здесь делаешь?
Я забираюсь под одеяло, пытаясь скрыть свой растерянный вид.
Хитрая усмешка приподнимает его губы, когда он садится рядом.
— Что ты подумала, когда я сказал тебе не засыпать?
По какой-то причине это заставляет меня улыбнуться в ответ.
— Ты часто залезаешь на чужие балконы?
— Только на твой. Обычно я предпочитаю двери.
Я прикусываю губу.
— Подожди. У меня включена сигнализация.
— Но ты оставила дверь на балкон открытой.
— Верно.
Я была слишком поглощена дождем, что потом забыла закрыть дверь.
Какая-то часть моего мозга думает, что я должна злиться на Эйдена за то, что он прокрался в мою комнату, но я не злюсь. Отнюдь нет. Не знаю, что бы случилось, если бы в момент сильного приступа я была одна.
— Спасибо.
Свежие слезы щиплют глаза, и я глотаю их.
Эйден скидывает обувь и садится рядом со мной. Его широкая фигура и высокие ноги затмевают мою кровать.
Я натягиваю одеяло до подбородка.
— Что ты делаешь?
— Ложусь спать, — говорит он так небрежно.
— Ты.. ты не можешь здесь спать.
— Конечно, могу.
— Но..
Слова застревают у меня в горле, когда Эйден прижимается своими губами к моим в мягком, быстром поцелуе.
Он притягивает меня к своей груди, так что моя голова ложится на его бицепс. Мои ноздри наполняются его чистым ароматом, и я не могу не вдохнуть его глубже, как наркоманка.
Сильные руки обнимают меня, когда он шепчет:
— Просто засыпай, милая.
Я никогда не сплю, после кошмара, потому что боюсь, что это продолжится.
Но в объятиях Эйдена я не чувствую страха или паранойи. Я даже не думаю о двойных кошмарах, которые мне снились.
Я ощущаю... безопасность.
Вцепившись пальцами в его футболку, я прикладываю ухо к его успокаивающему сердцебиению — нормальному сердцебиению.
Закрываю глаза и отдаюсь во власть сна.
Безопасность.
Глава 27
Никаких кошмаров.
Это первая мысль, которая приходит в мое сонное сознание, как только я открываю глаза.
Затем я вдыхаю тепло.
Так, так много тепла.
Эйден провел здесь ночь.
В моей постели.
Я смотрю на его спящее лицо. Его подбородок касается моего лба, а легкая щетина щекочет мою кожу.
Одна из его рук обнимает меня за талию, покоясь посередине моей спины. Другая лежит безвольно, потому что я использую его бицепс в качестве подушки.
Его нога обхватывает меня обеими ногами, как будто он дает мне сбежать.
Мне приходится задрать голову, чтобы полностью разглядеть его лицо. Его ресницы кажутся гуще и длиннее, когда его глаза закрыты.
Его черты безмятежны, словно он не ощущает тяжести моей головы на своей руке.
Кто знал, что кто-то вроде Эйдена будет выглядеть таким умиротворенным во сне?
И кто знал, что настанет день, когда я буду спать, обнимая его на протяжении всей ночи?
Когда он притянул меня к себе, я испытала чувство... принадлежности.
Нет, я не должна испытывать никакой принадлежности к Эйдену, когда все еще не поняла его.
Он тот же самый человек, который придушил меня в первый учебный день и сказал, что уничтожит меня. Я не могу начать доверять ему, потому что он забрался на мой балкон и успокоил мои кошмары.
...верно?
Чувствуя себя сбитой с толку, я медленно убираю его тяжелую руку со своей талии и подползаю к краю кровати, по пути прихватив свой телефон.
Встав, я бросаю последний взгляд на массивное тело, распростертое на моей кровати. Мурашки пробегают по пальцам ног и позвоночнику.
Нет.
Я тащусь в ванную и тихо закрываю дверь.
Вздох срывается с моих губ, когда я смотрю на свое лицо в зеркале. Беспорядок — это преуменьшение долбаного века.
Мои глаза налиты кровью и опухли, просто чудо, что они все еще открыты. Пряди светлых волос торчат во все стороны, как антенны, а слезы оставляют полосы на щеках.
Как Эйден вообще смотрел на меня, не говоря уже о том, что обнимал меня, пока я спала? Это мое собственное лицо, и оно мне противно.
Я открываю кран и брызгаю водой себе на лицо. Странно. У меня нет такого сильного желания вымыть руки дочиста. Обычно это первое, что я делаю после кошмара.
Почистив зубы и собрав волосы в беспорядочный пучок, я поворачиваюсь, чтобы выйти из ванной.
Мой телефон жужжит на стойке.
Так как сейчас почти семь утра, не нужно гадать, кто бы мог написать мне в такую рань.
Тетя Блэр: Доброе утро, дорогая. Сегодня выходные, так что поспи, ладно? Мы все еще наверстываем упущенное, так что, возможно, вернемся чуть позже вечером. Я проверю коробки с едой, так что не пропусти прием пищи.
Я смотрю на ее сообщение и обдумываю, что ответить.
За исключением того, что я не хочу отвечать прямо сейчас. Сегодня суббота, так что я притворюсь, что сплю, как она мне велела.
Но ты не думала, что, может, ты живешь жизнью своих тети и дяди, а не своей?
Я бы хотела, чтобы Ким никогда не произносила этих слов, потому что теперь я не могу перестать их воспроизводить.
Вчерашний кошмар напомнил мне о том, что я всегда откладывала на потом.