Покачав головой, улыбнулась. Он прекрасно понимал, что звонок останется без ответа. Во рту у Марко по-прежнему был кляп, а руки оставались связанными. Он крутил головой влево и вправо, вопил на нас, пытаясь вылезти из-под тела Вики.
— Знаешь, каким параноиком он станет? — рассмеялась, вспомнив выражение лица Девида, когда тот не мог дозвониться до Марко.
— Знаю, — Ромеро ухмыльнулся, приседая, чтобы смотреть Марко в глаза. — Через несколько минут все твои открытые полости будут заполнены землей. Она раздавит тебе грудь и ребра. Ты не сможешь ничего видеть и дышать. Даже шевелиться не получится. Ты просто задохнешься, — он наклонил голову и усмехнулся. — Медленно.
Прижавшись щекой к его плечу, наблюдала, как каждый холмик земли еще глубже зарывает Марко. Это — маленькая победа.
То, что скрывалось у меня под кожей, отнюдь не испытывало удовлетворения. Она не желала медленной, методичной пытки. Жаждала стремительного, внезапного зверства. А я намеревалась отыскать способ, чтобы подарить ей это.
***
— И как, черт возьми, мы туда попадем? — пристально изучая Иерихон, отправляла в рот очередную чипсину из пакета, который прихватила у Марко.
— Поверить не могу, что это место все еще существует, — прокомментировал Гримм, потирая бородку.
Иерихон должен был быть снесен еще до моего рождения. Церковь, куда больше походила на крепость. Выглядела очень древней.
На огромных двойных воротах висели тяжелые цепи в форме буквы «X», а на окнах — решетки.
— Похоже, они усвоили урок насчет окон, — размышляла, вспоминая, как легко аколиты выбили окна в последней церкви, где мы появились.
К слову об аколитах, на другой стороне территории, смогла разглядеть некоторых из тех, кого вызвал Ромеро, а значит, где-то за нами их было гораздо больше.
— А куда они деваются, когда не находятся с тобой? — спросила Арлен.
— Мне необходимо контролировать все Бесплодные пустоши. По-твоему, кто же поддерживает дерьмо в рабочем состоянии? Вопреки тому, во что веришь, я, как правило, не гоняюсь за долбанными епископами и не думаю о Девиде каждую свободную минуту. У меня есть полноценная жизнь. Как и у всех нас троих.
— Не упоминая о такой мелочи, как происходящая война. Как считаешь, кто скидывает делегатов и отверженных налево и направо, пока мы разговариваем? — добавил Кобра, когда никто ничего не произнес.
— То есть они как бы ваши служащие.
— Почти, но нет, — вклинился Гримм, стащив горсть чипсов из моего пакета.
Кобра устало вздохнул и махнул рукой в сторону Ромеро.
— Дьявол здесь король. Бесплодные пустоши — его королевство. Безумная блондинка рядом с ним — его королева, а все эти полоумные ублюдки в масках? Они — адская армия.
— Да-да, я поняла. А ты — великолепный, его лучший друг и просто чертовски удивительный, в то время как Гримм — мрачный и задумчивый, как проклятый Жнец, собиратель душ, — отшутилась девушка.
— Я них*я не задумчивый, — ехидно заметил Гримм, в то же время Кобра добавил:
— Считаешь меня удивительным?
Парень ухмыльнулся, положив руку на сердце. Я же лишь вполуха слушала их разговор, наблюдая за Иерихоном в поисках другого входа.
— В задней части храма есть подпол, который ведет прямо к винному погребу у задних дверей, — неожиданно заявил Брайс.
Я практически забыла, что он находился с нами. Этот мужчина не выходил из себя, и никому ничего не говорил.
— Он прав, так и есть, — подтвердил Ромеро, проведя рукой по подбородку. Он не спросил, откуда Брайс мог это знать, поэтому предположила, что здесь кроется очередная нерассказанная история.
— А если эта дверь закована, то задняя — нет, — заключила я, хмуро глядя в указанном направлении. Место было древним, как земля; могла лишь представить, что под ним находится. Дал выбрала именно этот момент, чтобы разинуть свой поганый рот. Не забыла, что она здесь, но проявила мелочность и не удостоила ее вниманием.
— Если размеры подвального помещения невелики, нам, вероятно, следует отправить туда самого миниатюрного человека, — она произнесла это так, будто сама идея ее вовсе не привлекает.
— Могла бы просто сказать, чтобы послали Кали. Все вы не меньше меня, — сука, добавила мысленно. Ромеро взглянул в мою сторону и ухмыльнулся, будто я произнесла это вслух.
— Ты знаешь, что она права, малышка.
Целых десять секунд дулась. С одной стороны, было приятно, что Ром не пытался обернуть меня пузырчатой пленкой и обращаться, как с хрусталем, поскольку беременна. С другой стороны, хотелось бы чуть больше противодействия с его стороны по поводу того, что ползаю под церковью. Эта проклятая штуковина, вероятно, раздавила бы меня лишь за то, что нахожусь на священной земле.
— Лучше давай разберемся, как нам это провернуть, — вздохнула я.
Глава 31
Калиста
Это походило на реальное воплощение херни.
Кобра подкрался первым, отыскал лаз и отодвинул решетку. Вернувшись, он первым делом выпалил:
— Там темно, как в жопе.
В этом не было особой проблемы. Тьма меня привлекала; там я всегда себя чувствовала в большей безопасности, чем при свете.
В напутствие мне вручили мини-фонарик, нож и шлепнули по попе.
— Никакой херни, — предупредил Ромеро.
Со мной отправился аколит по имени Джереми. Мы оказались примерно одного чертового роста, поэтому с его размерами проблем не возникло. Добрались до подвала незамеченными и теперь ползли, как я надеялась, в правильном направлении.
Херней были запах, паутина и липкая плесень под ногами. Зажав фонарик во рту, передвигалась уверенным темпом. Там оказалось несколько поваленных балок, и наблюдавшие за мной пауки, величиной с ладонь. Казалось, их глаза-бусинки твердили: «Тебя здесь не должно быть».
Не лишним, упомянуть мышей и крыс в качестве очередных обитателей подземного царства.
— У тебя там сзади все в порядке? — прошептала я Джереми.
Не хотела поворачиваться и ослеплять парнишку фонариком.
— Да, моя госпожа, — почтительно ответил он.
Я закатила глаза и нахохлилась.
Мелкие камешки впивались в ладони. Пробиралась вперед, волоча за собой обтянутые джеггинсами ноги.
Спустя всего несколько минут, подвал превратился в округлое углубление. Направляя свет, заметила старую дверцу в потолке, ведущую в церковь. Чтобы подобраться к ней, пришлось переползти через небольшое кладбище костей. Луч фонарика отразился от трех черепов, один из которых был гораздо меньше других. Оставшиеся кости, к сожалению, не удалось распознать. Большинство уже не были соединены, а черепа валялись в разных местах, покрытые грязью и паутиной.