Он заключил мое лицо в ладони и жестко поцеловал, а затем отступил назад, чтобы открыть дверь. Забравшись внутрь, наблюдала, как он удаляется.
Глава 34
Калиста
Мы проехали несколько часов. В первые два — чертовски неловко. На третий — уже стало невыносимо, и я вынуждена была хоть что-то сказать.
— Не хочу об этом говорить, — честно заявила.
Очевидно, это был правильный ход; Гримм, казалось, заметно расслабился. Я внимательно рассматривала его, не отрываясь. Мы были абсолютно не похожи. У него загорелая и татуированная кожа. Волосы темно-каштановые, с выцветшими светлыми прядками на макушке.
Парень зачесывал их назад и коротко стриг. Аналогично и с бородкой, — она была либо густой, либо свежевыбритой. Кроме того, у него темные глаза.
От всего, что касалось Гримма, веяло мраком, как и от самого мужчины. Он был молчалив и трудночитаем. Я прекрасно понимала, почему они с Ромеро так сблизились.
Вздохнув, он на мгновение взглянул на меня, прежде чем сосредоточиться на дороге.
— Когда я говорил, что кто-то должен был поддержать тебя, то имел в виду это. Не уверен, как именно подобное работает, но теперь я здесь. Всегда.
Кивнула, затрудняясь достойно отреагировать. Разговор о чувствах уже достаточно опустошил меня, и теперь потребуется время, чтобы переварить все это.
Опять воцарилось молчание, но оно было совсем иным. Компанейским.
К тому времени, когда мы добрались до места назначения, голова по-прежнему шла кругом, а задница онемела от длительного сидения.
На мгновение, все померкло, когда Гримм подъехал к двенадцатифутовому забору из колючей проволоки. Все, что было впереди — бескрайнее поле, напоминающее пустыню.
С обеих сторон, от единственных ворот, стояли сторожевые хижины. В каждой находилось по три аколита. Они были вооружены оружием, похожим на то, что было у скиннеров.
Двое держали в руках нечто, напоминавшее тонкие буксировочные цепи, превращенные в поводки для животных. Существа были прикольной формы и покрыты пятнами.
— Это что, чертовы гиены? — недоверчиво поинтересовалась Арлен.
— Макс и Тоби, — почти с симпатией ответил Гримм.
— А они довольно милые, — размышляла я вслух.
Послышалось жужжание, и ворота со щелчком раздвинулись. Наш немногочисленный автопарк въехал на территорию, продолжив движение по длинной дороге.
— Куда конкретно мы едем? — поинтересовалась Арлен, спустя минуту.
— Домой. Там прямо впереди находится дом.
— Уверен, что это не тюрьма? — пробормотала я.
Громко рассмеявшись, он покачал головой.
— Святые угодники.
Уставилась на возвышающийся вдалеке огромный чудовищный особняк.
— Твой мужчина отлично укрепился, — вздохнула Арлен.
Место было просто великолепным, но я бы не назвала это жилищем.
Услышав мерный звук, повернула голову и заметила гольф-кар, едущий по полю.
— На воротах стоят аколиты, а четыре группы по два человека непрерывно объезжают ограждение, — объяснил Гримм.
— Его последователи — безумцы, — сказала, скорее, себе, чем им.
— Он лоялен к тем, кто верен ему, — заявил Брайс. — У них есть дома на задворках этого участка и все, что может понадобиться: еда, вода, одежда и электричество.
— Значит, в его доме полным-полно поклоняющихся дьяволу психопатов? — саркастически протянула Арлен.
Я улыбнулась и покачала головой.
— Ромеро — дьявол, поэтому, полагаю, у него есть армия боготворящих его психопатов.
И прежде, чем она успела сказать что-то еще, мы повернули на кольцевой въезд и остановились.
Как только отстегнула ремень безопасности, Ромеро оказался рядом с дверью. Вытащив меня, внимательно осмотрел с головы до ног.
— Что думаешь? — спросил он, когда убедился, что не причинила себе никакого вреда за время путешествия.
— Кажется, тебе следует объяснить, почему она находится здесь, — небрежно указала на Дал.
Уверенная в том, что он не хотел иметь с ней никаких дел, в известном смысле, она все же не могла жить с нами под одной крышей.
— Я не для того делал привал, чтобы подкинуть ее задницу. Она не останется, так что не начинай свое бабское дерьмо, — ухмыльнулся он и взял меня за руку, направляя к входной двери.
В дом мы вошли последними. Кобра уже вел Арлен вверх по лестнице, хвастаясь тем, что она его новая соседка. Едва кондиционированный воздух коснулся моей кожи, сразу же заметила несколько ключевых моментов.
Первое: в действительности, дом оказался ненамного больше, чем склад, и оборудован точно так же... ну, почти.
Второе: благодаря своему положению, Ромеро вел роскошный образ жизни; у него имелись красивые, шикарные вещи.
Третье: сатанинская атмосфера здесь ощущалась в десять раз сильнее, чем на прежнем месте.
Основной потолочный светильник представлял собой голову черного барана в центре перевернутого пентакля, который вмещал четыре лампы.
В открытой столовой висел огромный флаг, только черно-белый, а не красно-белый. Настенные бра — насыщенного золотого цвета, головы баранов, служившие в качестве держателей для канделябров в форме перевернутых крестов.
В остальном, все выглядело вполне нормально, даже чересчур по-мужски... темно-коричневая древесина, и угольные оттенки.
Ромеро не удосужился провести мне экскурсию или разъяснить убранство, он повел меня прямо по лестнице вверх, через темные двойные двери в конце холла. Прижав к стене, впился своим ртом в мой, не давая возможности осмотреться. Я жадно ответила на поцелуй.
Отпустив, он отошел, проводя рукой по губам. Вдохнув его запах, оглядела комнату. Кровать — черная, большая, из кованого железа. Рядом стояли комод и кожаный диван. На одной из стен, цвета древесного угля, висел плоский телевизор.
— Очень похоже на тебя, — заметила, обратив внимание на символ Бафомета на потолке над кроватью. — Не находишь жутким, что символ Сатаны пялится на тебя, пока спишь?
— Этот знак — олицетворение всей моей жизни.
Правильно, он попал в самую точку.
— Нам необходимо поговорить, — Ром отвел меня от двери и направил к дивану, усадив к себе на колени. — Завтра прибудет доктор, чтобы осмотреть тебя. Я буду здесь, пока не получу зацепку, однако у меня куча дел, требующих доработки. Можешь делать здесь все, что пожелаешь.
Я кивнула. Хотелось, чтобы он буквально прилип ко мне, но для нас, конечно, это было бы не самой лучшей идеей, учитывая, все взлеты и падения.