С тобой наедине…
Но девственность живого поцелуя…
Не им, а мне!"
"Это ты все о ней читаешь?"
"Ты вообще никогда не спишь?"
Меч хмыкнул.
"Я стальной, с чего мне спать? Так ты о ней все читаешь?"
Дубравко улыбнулся, мысленно промолчал и перевел взгляд на спящую рядом Даню. Проснувшись ночью, она бессознательно нащупала и переплела его пальцы со своими, по кошачьи потянулась и снова заснула. Волкодлак закрыл томик со стихами Давыдова, осторожно убрал его на тумбочку и лег рядом. Девушка тихо посапывала. Он протянул руку и убрал за ухо всклокоченный рыжий локон.
Дубравко невольно усмехнулся, вспоминая растерянное лицо Гришани, когда домовенку не позволили заняться его излюбленным делом — плести хозяйке беспорядочные мелкие косички. Волкодлак провел кончиками пальцев по нежной коже щеки, задержался на губах и обратил взгляд чуть ниже.
На белой шее заметно выделялась голубая бьющаяся венка. Он закрыл глаза и втянул бесподобный запах. Случалось Даня резалась, и тогда Дубравко зализывал эти ранки. Ему нравился вкус ее крови. Он взял узкую кисть, проследил пальцем направление каждой голубой линии, потом склонился и губами повторил маршрут. Запах сводил с ума, сладковатый, пряный, с каждой неделей их совместного существования он становился все вкуснее и вкуснее. Она не была нужна ему как еда, она была нужна ему как сладкое нужно детям. Немного, только каплю, совсем чуть-чуть. Его глаза загорелись чернотой.
Волкодлак тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Не хватало еще напугать Даню.
Девушка сонно потянулась и обняла Дубравко за шею.
— Доброе утро.
— Доброе. Как спалось?
Она лучезарно улыбнулась.
— Бесподобно! — приподнялась на локте и кинула мимолетный взгляд на книгу. — Ты читал?
— Угу.
— Ты же его наизусть знаешь.
— Ничто не сравниться с печатным словом.
Она засмеялась.
— Философ!
— А кто спорит?
Даня, вспомнив о Гришке, устало вздохнула и потянулась к волосам. Ее руки наткнулись на мягкие распущенные, торчащие в разные стороны локоны. Рот девушки слегка приоткрылся от изумления.
— А где…
Дубравко позабавила такая реакция.
— Позвать Гришу обратно?
— Нет, — она слегка опешила. — Я думала он как обычно начнет заново. Что произошло?
— Я его не пустил и подозреваю, что мне это боком еще вылезет. — Волкодлак продемонстрировал почти заживший укус на ноге. — Это четвертый по счету за ночь.
— Смеешься? — Даня недоверчиво провела рукой по его коже. — Давай вылечу.
Парень перехватил ее руку. — Само пройдет.
В дверь постучали.
— Эй! Дрыхните? А я вам гостя привел!
— Антон… — Вздохнул волк. Девушка многозначительно повела бровью.
— Он твой друг.
— Кого ты там привел? — крикнул Дубравко.
— Сюрприз!
— Что-то я не люблю последнее время сюрпризы, — пробубнила Даня, затем уже громче продолжила. — Погоди! Нехороший человек!
— Акей, влюбленные. Мы на кухне!
Волкодлак помог девушке встать. Даня натянула джинсы в довесок к своей растянутой местами продырявленной, но безгранично любимой футболке и поплелась вслед за босым Дубравко.
На кухне возле окна на табурете с видом королевы, снизошедшей до своих подданных, сидела Кузнецова и пила кофе. Она поднялась навстречу появившейся Дане. Подруги обнялись.
— Данька! Я соскучилась!
— Я тоже!
— А я говорил сюрприз! — подал голос Антон.
— Эта ваша глухомань лесная меня добивает! — сходу начала возмущаться девушка. — Ни позвонить, ни написать!
— А куда деваться?
Лена засмеялась. Она оторвалась от Дани.
— Привет, Дубравко.
— Привет, Лен. Давно не виделись.
Девушка кивнула.
— Давненько.
— С моими сестрой и братом ты уже познакомилась?
— Ага, — девушка покосилась на возвышающегося в дверях Горана и, суетящуюся возле плиты, Мирну. — Я вот обалденный кофе твоей сестры пью.
— Да, напиток богов, — Антон улыбался. — Всегда им был.
Горан недобро сощурился в сторону ведьмака, но тот не обратил никакого внимания. Дубравко взглянул на сестру. Волчица только хмыкнула.
"Кто это там? Человек. Девица?"
"Угадал. Подруга Дани".
"Голосок словно речка. Журчит, льется. Давно за девиц не сражался".
"Ты, вообще, давно не сражался".
"А хочется!"
"Не каркай".
Меч послал Дубравко образ обиженного человека. Волкодлак только отмахнулся. На этот раз ему удалось не зависнуть посреди комнаты и одновременно с внутренним диалогом вникать в суть происходящего вокруг. Это радовало парня.