– Кто эти люди, Хукер? – спросила Харриет старого усадебного привратника. – Что они здесь делают?
– Этого я сказать не могу, мисс Харриет. Они здесь со вчерашнего дня, а когда я спросил парня, чего ему здесь нужно, он сказал, что наслаждается превосходным пейзажем. Просто чудно, что некоторым нравится... По мне, так лук и морковка в моем садике на задах куда красивее этого, с позволения сказать, пейзажа, но я не смог заставить его убраться.
– Тебе это должно быть лестно, – сказала Харриет, смеясь.
Она услышала стук копыт и помчалась рысью навстречу леди Кейпел с ее приемными дочерьми.
Китти и Хлоя были в превосходном настроении. Они выучили несколько отрывков из «Укрощения строптивой» и собирались разыграть их, чтобы поразить миссис Дэйли. Мэри Дэйли в ожидании ребенка вела почти что затворническую жизнь, и целью визита было поднять ей настроение.
– Петруччо в исполнении Хлои кого угодно сведет с ума, – сказала Джулия. На ней была бледно-голубая амазонка, отделанная как гусарская форма, она скакала на своей любимой лошади, очень хорошенькой кобыле цвета грецкого ореха, которая была одним из многих подарков, преподнесенных ей сэром Ричардом к свадьбе.
– Папа вчера вечером так смеялся, – сказала Хлоя. – А у бедняжки Пригл поднялась температура, она считает, что некоторые части «Укрощения строптивой» совершенно неприличны, только она не знала, какие именно. Послушать ее, так мы не должны читать ничего, кроме «Юлия Цезаря».
Они как раз достигли ворот усадьбы, Хлоя с Харриет скакали впереди, за ними следовала Джулия. Трудно сказать, что произошло, но Харриет вдруг услышала, как Джулия вскрикнула. Обернувшись, она увидела, что Джулия вцепилась в поводья и натянула их так сильно, что кобыла пришла в ярость, встала на дыбы и помчалась по дорожке. На один ужасный миг показалось, что лошадь перевернется на спину, но потом она выправилась, однако Джулия уже вылетела из седла.
Харриет быстро высвободила ногу из стремени и вмиг оказалась около неподвижно лежащей на земле Джулии.
– Леди Кейпел, вы ранены?
К ее величайшему облегчению, Джулия подняла голову и сказала:
– Как они могли... где она?
– Ничего страшного, Саттон поймал кобылу. – А ведь Джулия могла оказаться под лошадью, которая придавила бы ее своим весом, мелькнуло в голове Харриет. – Как вы думаете, вы сможете подняться?
Джулия поднялась сравнительно легко. Все столпились вокруг нее: грум Саттон, две девочки, старый привратник из сторожки. С Китти случился приступ дурноты, и от нее толку было мало, но Хлоя сказала – довольно неуместно, – что она знает, как вправлять сломанные конечности. Тем временем привратник принес из своего домика стул и умолял ее светлость присесть.
– Очень мило с вашей стороны, Хукер, но в этом нет ни малейшей необходимости – я превосходно себя чувствую.
Джулия осмотрелась, и Харриет, проследив за ее взглядом, обратила внимание, что дорога опустела: пара в кабриолете исчезла. Но это ее не заинтересовало. Харриет беспокоилась о Джулии, которая страшно побледнела и, очевидно, была не в состоянии продолжать прогулку верхом. Они потихоньку шли по подъездной дорожке, когда Джулия, опиравшаяся на руку Харриет, вдруг прошептала, словно бы обращаясь к себе самой:
– О боже! Что же мне делать?
Харриет была взбудоражена всем произошедшим, ее разуму в ту минуту недоставало остроты, и она восприняла ее слова весьма прозаично, заметив:
– Как вы понимаете, наш визит к миссис Дэйли можно отложить до завтра.
– О... я убеждена, Мэри не будет возражать.
Пастор торопливо шагал им навстречу – он видел все случившееся из окна гостиной.
– Моя дорогая Джулия, какая неприятность! Надеюсь, вам не очень больно. Вам нужно посидеть у нас и отдохнуть, а потом уже возвращаться домой. Я сейчас же пошлю за фаэтоном, чтобы отвезти вас.
– Спасибо, Тео, но мне не хотелось бы беспокоить Луизу...
Однако пастор был настойчив и привел обеих женщин к ступеням пасторского дома, где Луиза приняла свою невестку с большой долей христианского милосердия, слегка присыпав золой угли праведного гнева.
Джулию провели в гостиную и убедили прилечь на софу, ей принесли нюхательные соли и уксус, задернули занавески, чтобы защитить гостью от солнца. Луиза была деликатна и деятельна, и теперь, когда той потребовались уход и внимание, степень ее неприязни по отношению к Джулии странным образом уменьшилась: возможность оказать сопернице покровительство привела Луизу в состояние неустанной заботы.
– Какая жалость, что вы запачкали рукав жакета. Конечно, эти модные цвета совсем не для деревенской одежды. Они никогда не смотрятся как надо.
– Это не имеет значения, – произнесла Джулия, отказываясь принять вызов. – Я... что такое?
Дверной молоток застучал, и в прихожей поднялась суета. Джулия подскочила, ее рот в ужасе открылся. Падение, без сомнения, сильно расшатало ее нервы.
В гостиную ворвался Ричард:
– Говорят, произошел несчастный случай... Джулия?
Увидев свою жену на софе, он в ту же секунду оказался с нею рядом и, наклонившись над ней, крепко сжал ее руки.
– Моя драгоценная, моя дорогая, слава богу, ты цела! Это глупое животное... Теперь я глаз с тебя не спущу.
– Ничего страшного, Ричард. Просто лошадь споткнулась.
– Все это очень хорошо, – произнес он нежно-ворчливым тоном, – но она могла и убить тебя. Что ж до меня, я умер раз сто, пока бежал от конюшни.
Харриет игриво подумала, не предложит ли Луиза и ему нюхательные соли.
Теперь он заметил наконец присутствие своей родни и тут же спросил Луизу, послала ли она за аптекарем.
– Но что он может сделать? Скажет Джулии, что к завтрашнему дню у нее появится пара синяков, с которыми, я убеждена, она вполне сумеет смириться, вот и все, – проговорила Луиза, отдавая должное тому, чему следовало отдать должное.
– Полагаю, ты права. – Ричард обратился к другому предмету. – Но что произошло с кобылой? Саттон говорит, она встала на дыбы без всякой причины. Раньше с ней никогда такого не случалось.
– Это моя вина, – сказала Джулия. – Она шарахнулась в сторону, и я испугалась. Должно быть, я слишком сильно натянула поводья и задрала ей голову.
– Но что заставило ее шарахнуться?
– Там были двое в кабриолете, на другой стороне дороги, – вмешалась Харриет. – Может быть, они сделали какое-то движение, которое напугало кобылу.
– Какие двое? – Голос Джулии неожиданно стал визгливым. – Я никого не видела.
– Но, любовь моя, ты вся дрожишь, – перебил ее Ричард, который все еще держал ее за руки. – Думаю, все это происшествие напугало тебя куда больше, чем ты готова признать. Ты побледнела так, словно видела привидение.
– В самом деле? – Джулия попыталась улыбнуться. – Как забавно.
Глава 4
События, связанные с несчастным случаем, произошедшим с Джулией, оставили у Харриет какое-то странное ощущение, хотя она и не могла бы сказать почему. На следующее утро они с Луизой, словно по обязанности, отправились, как и полагается, поинтересоваться здоровьем Джулии. Она заверила их, что совершенно оправилась, но выглядела осунувшейся и напряженной и все время, пока они сидели в ее хорошенькой гостиной, была какой-то суетливой и вздрагивала, заслышав звук шагов внизу в холле. Но возможно, она просто плохо переносила погоду: стояла сильная жара.
Два дня спустя Харриет вновь увидела персонаж, которого она про себя называла «человек в кабриолете».
Она сидела в гостиной для завтрака в пасторском доме и писала скучное письмо своей бабушке. Взглянув в окно, она увидела мужчину, пересекающего газон. На этот раз он шел пешком, и все же это был тот же самый человек – маленький и бледный, одетый в черное; в его приближении чувствовалось нечто зловещее, словно он был злым вестником или самой судьбой.
Харриет услышала, как стукнул дверной молоток, затем Хаттон отворил дверь. Они обменялись несколькими словами, дверь затворилась, и посетитель направился в сторону усадьбы.