— И никаких сплетен вы не слышали?
— Нет, не слышала.
Стася окаменела в своём упрямстве, не иначе как сама себя убедила, что ничего не знает.
Защитник тяжело вздохнул:
— А там, в том подвале… Расскажите подробнее, как все происходило. Ведь когда он брюки снимал, вас отпустил?
— Ничего подобного, держал меня.
— Как это? У него же нет третьей руки?
— Зубами, — не преминула подсказать Патриция шёпотом. — Силой воли.
Стася предпочла иное объяснение:
— Одной рукой держал меня, а другой снимал брюки, — стояла она на своём.
— Значит, одна рука у вас была свободна. Почему же вы не защищались, не вырывались?
— Я вырывалась, а он держал за обе руки.
Патриция машинально взглянула на руки обвиняемого. Тот сидел, облокотившись на перегородку и свесив наружу эти самые руки. Можно было легко убедиться, что на лопаты они не походили — нормальные ладони среднестатистического мужчины. Сравнив их со Стасиными, журналистка подумала, что они могли бы носить перчатки одного размера.
Адвокат развивал начатую тему с вполне объяснимым недоверием:
— Он одной своей держал вас за обе руки?
— Ну да.
— И при этом ещё снимал брюки…
Защитник всем своим видом демонстрировал осуждение столь неправдоподобных показаний и сумел добиться недоверчивого перешёптывания в публике. Стася энергично подавила в себе зашевелившееся было смущение, мобилизовав всё своё упорство.
Господин адвокат снова вздохнул:
— А сие вещественное доказательство — эта ваша пуговица, когда была обнаружена? При обыске?
— Каком… — начала Стася, но, спохватившись, быстро поправилась: — Ну… Нет… Это раньше…
— Когда «раньше»?
— Ну… сразу.
— Так кто же её нашёл, вы или милиция?
— Ну, собственно… вроде как я…
— Это я нашёл, — заявил со своего места Климчак.
Адвокат не замедлил воспользоваться случаем:
— Так всё же вы или обвиняемый?
Замешательство Стаси разрослось до неимоверных размеров, лопнуло и сменилось отчаянным упрямством:
— Я сказала, что он оборвал, а я её искала, и он тоже искал, и вот, лежит, сказал, возьми свою пуговицу, вот я и забрала и представила как доказательство…
— Что же это получается, господа? Жертва и насильник после всего, что произошло, вместе в мире и согласии убирались в подвале?
— Не то чтобы убирались… Но я хотела отыскать пуговицу…
Адвокат выдержал паузу настолько долгую и столь многозначительную, что весь зал разуверился, будто какое бы то ни было насилие имело тут место. А изнасилование без насилия?
После очередного вздоха защитник продолжил:
— В котором часу вы тогда вернулись домой?
— Около двадцати четырех.
— И кто вам открыл?
— Отец.
— А отец не сердился, что вы так поздно пришли домой, он вас не бил?
— Нет.
— У вас на лице были следы побоев, разве отец не заметил?
— Я не зажигала свет…
По мнению Патриции, отец бы не заметил, даже если бы Стася вернулась и вовсе без головы, или в окровавленной шиншилловой шубе с мясницким ножом в руке, или с «Калашниковым». Гораздо более важными представлялись утренние наблюдения женской части семьи, но, оказалось, что Стася довольно ловко смогла их избежать.
— Сестра не видела, она во дворе была. А мама пошла в магазин, вот я тогда и вышла.
— К Зажицкой?
— Ну да.
— Она ваша лучшая подруга?
— Нет.
— А кто?
— На самом деле Мельницкая…
Судья во время допроса Стаси малость заскучал, поэтому, решив взбодриться, ухватился за прозвучавшую фамилию и велел вызвать Мельницкую, отставив пока что в сторонку жертву вместе с адвокатом. Последний не протестовал.
Патриция была приятно удивлена, увидев милую культурную девушку, очень красивую, спокойную и явно отличающуюся от виденной компании. Совсем другой уровень, на порядок выше. Покажи мне твоих друзей, и я скажу, кто ты. Если это была лучшая подруга, то как же Стася умудрилась затесаться в такое неподходящее общество? Разве что, действительно, без памяти втюрилась в этого Лёлика?
— Как давно вы знакомы с Руцкой? — спросил судья весьма вежливо.
— С детства.
— А Климчака вы знали?
— Раньше нет. Меня с ним Зажицкая познакомила, в гастрономе.
— Вы там о чём-то говорили?
— Мы собирались через час поехать в лесопарк. Зажицкая с Климчаком тоже собирались, вот мы и сговорились встретиться в «Русалке».
— Кто был инициатором встречи?
— Это Климчак предложил.
— И что было дальше?
— В лесу в кемпинге я встретила друзей из Варшавы. Они там учатся, а я собираюсь поступать на будущий год… Я познакомила их с Руцкой, а потом мы как-то разошлись. Возможно, Руцкая пошла в «Русалку» и уже не вернулась?