— Я допустила бестактность?.. — И она замолчала, не зная, что еще сказать.
— Бестактно предлагать свое очаровательное гостеприимство? — поддразнила ее Саманта, и Харриет смутилась.
— Извините, я забыла. Я полагаю, последний семейный ужин состоялся при жизни твоей кузины. Возможно, Даффу не понравится это напоминание о прошлом.
— Может, и нет. Но это был не семейный праздник, собрались все без разбору друзья Китти по Дублину, — вставил Рори.
— Не обращай внимания на мистера Рори, Харриет, он любит сеять панику, прямо как маленький, — лениво заметила Саманта. Обычное расположение духа вернулось к ней, но ее темные глаза метали молнии в сторону Рори, и Харриет стало совсем не по себе. Она с благодарностью повернулась к вошедшему Даффу.
— Дафф, — слишком поспешно выпалила она, — я предложила Саманте приехать к нам на рождественский обед. Ты не против, правда ведь?
Дафф улыбнулся:
— Не могу же я сказать нет, когда твоя гостья сидит здесь, так ведь?
Харриет вспыхнула и сконфузилась, но Саманта вытянула перед собой красивые длинные ноги, словно призывая всех восхититься их безупречностью, и парировала с легкостью человека, который давно всех знает:
— Мог бы и стал бы, если бы захотел, дорогой. Харриет, нет нужды ступать по раскаленным углям, если дело касается меня. Мы с Даффом слишком давно знакомы, чтобы разводить политес, не так ли, милый?
— Раскаленные угли хороши для мучеников, или лучше сказать — гвозди и власяницы? Ты страдалица, Харриет? — Реплика Рори прозвучала так неожиданно невпопад, и прежде, чем Харриет успела сообразить, о чем же идет речь, Дафф повел ее к столу и начал разворачивать рождественские украшения, бросая бумагу прямо на пол.
— Рори мастак по части глупостей, так что обращайся с ним так, как он того заслуживает, — посоветовал он. — Что у тебя тут? Добыча для елки?
— Саманта заказала все это в Дублине, правда, мило?
— Весьма. Наживка, чтобы выбить приглашение на Рождество, Саманта?
Тут Саманта рассердилась.
— Становишься занудой, дорогой, да еще все эти школьные приколы, которыми разжился в последнее время! Я не Харриет, знаешь ли, — неожиданно холодно ответила она, и один из прекрасных шаров с хрустом погиб в кулаке Даффа.
— Нет, ты не Харриет, — все, что выдавил он из себя, и снова повернулся к жене: — Как жаль, милая, очень неосторожно с моей стороны! — Но она молча взяла у мужа осколки и бросила их в огонь.
Теперь все великолепные украшения сверкали и переливались на столе, Харриет перебирала свое богатство и не замечала, как Дафф наблюдает за ее восхищенным лицом.
— Вот это да! — выдохнула она. — Какая красота! Хотела бы я, чтобы сиротки увидели нашу елку, когда мы ее нарядим! У нас в «Огилви» никогда не было ничего подобного!
Она говорила это Даффу, но повисшая тишина напомнила ей, что и другие тоже слушают. Саманта резко поинтересовалась:
— Что за сиротки?
К ней присоединился Рори:
— Благотворительные связи твоего дома?
— Это и был мой дом. «Огилви-Мэнор» — приют. Разве Дафф не сказал тебе?
Дафф нежно обнял ее за плечи, но промолчал. Саманта прищурилась и отреагировала первой:
— Так, так, так! Это многое объясняет!
Рори разразился хохотом и воскликнул:
— Вот так штука, черт побери!
Наконец Дафф заговорил, все еще обнимая жену:
— Ну что ж, теперь, когда эта незначительная деталь биографии Харриет стала всем ясна, давайте забудем о ней и продолжим, как обычно. — Он начал собирать с пола обертки от украшений и бросать их в огонь.
— Думаю, Парень хочет погулять, — ляпнула Харриет первое, что пришло ей в голову, и заторопилась к дверям. Рори, весело подмигнув кузену, поднял собаку за шиворот и вынес ее в холл. Потом открыл дверь и шуганул пса во двор.
— Ну, Принцесса, не скажешь ли теперь, почему ты водила меня за нос тем чудесным летним днем?
— Я этого не делала, по крайней мере, не нарочно. Понимаешь, приют всегда был известен под именем «Огилви-Мэнор», и я не видела причин объяснять, так как не рассчитывала снова встретиться с тобой.
— Хм… жаль, что Саманта узнала.
— Почему?
— Потому что… тише! Послушай!
Дверь в гнездышко была приоткрыта, и до них долетал голос Саманты, чистый и пронзительный, совсем не похожий на ее обычную хрипотцу:
— Так ты и в самом деле от меня сбежал! В ту самую минуту, как только узнал, что я свободна — с твоей пуританской точки зрения, — ты и ждать не стал, выставил между нами барьер! Подобрал первую подходящую невесту, малышку из приюта, которую просто ветром занесло! Уже получил, что хотел? Что-то больно смиренно она согласилась выйти за незнакомца.