— Вы уверены, коллега? — нахмурился де ла Мотт.
— Уверен. Вот эта связка не позволит нам потеряться, если что-то пойдёт не так, а оно обязательно пойдёт не так, вы ведь понимаете? Так вот, это даст нам возможность вернуться потом в исходную точку, то есть сюда. Пробуем?
— Что ли вот так сразу? — усомнился Дормир.
— А чего ждать?
— А вдруг не вернётесь? — хмыкнул артефактор. — И ваша замечательная супруга тут камня на камне не оставит.
Супруга профессора Саважа, тоже профессор Саваж, преподавала боевую магию, и вообще прорву лет отслужила в Магическом Легионе. С такими не шутят.
— Я же сказал — вернёмся, — отмахнулся Саваж и снял пиджак.
Повесил его на спинку стула и размял руки.
Боевой настрой заразителен, и вот уже они все — да-да, все, и Мэри-Роуз, и Патрик тоже — стоят в некоей конфигурации и напитывают силой контуры чего-то бесформенного. Последним приложился как раз Саваж со словами «лишь толику малую жизни и смерти». А потом они оказались… где-то.
Оживлённая улица, дома — похожие на те, что остались дома, но незнакомые. И надписи на незнакомом языке.
— Так, коллеги, первое — у нас получилось! Осталось понять, где мы есть, — высказался де ла Мотт, отдышавшись.
— И как нам попасть обратно, — пискнула Шестерёнка.
— Обратно — легко, вот этот хвостик… то есть контур нам в помощь, — сказал Саваж.
Наверное, ему виднее, он же как-то ориентируется в изнанке мира!
А Патрик огляделся, и понял, что если до того работали три могучих профессора и немного студентка, то теперь пришла пора отдуваться ему. Он оглядел все таблички с названиями, постарался вникнуть в то, что они могли бы обозначать, и преуспел. Метро — туда, аэропорт — туда, вокзал, что там ещё…
— Пойдёмте же, посмотрим, — говорил де ла Мотт. — Интересно же, куда мы попали! Коллега, — глянул он на Саважа, — держите крепче ваш хвостик, он ещё понадобится! И вперёд.
…Когда часов через восемь они вернулись в кабинет де ла Мотта, снаружи уже наступила ночь. А за столом, разглядывая их схему, восседала профессор Марион де Саваж — декан боевого факультета.
— Куда вы говорите, Марта, они отправились? — строго спрашивала она у секретаря.
Марта, видимо, держала оборону, и держала неплохо.
— Да вот же они, профессор. Все, сколько и было. Живые и здоровые.
— В самом деле? — приподняла бровь профессор.
— Всё в порядке, Марион, — просиял улыбкой некромант и протянул супруге букет фиалок, который наглым образом сорвал на клумбе неподалёку от точки их высадки.
6. Прибытие
Татьяна с трепетом смотрела в иллюминатор — совсем скоро самолёт приземлится в Париже. Ох, неужели это происходит с ней? Алёнка и Майка пихали друг друга локтями и снимали видео посадки.
— Смотри, какая крыша!
— Да где?
— Да вон!
— Не вижу! Вижу улицы! Они клёвые! Вижу машины на улицах! Ой, пробка, прямо как у нас!
— Деревья растут!
Татьяна задумалась — а девчонки вообще хоть раз летали на самолёте дальше Москвы? Маринка-то всё время летает, её ничем не удивишь. А сама она летала… но давно. Ещё в школе. После только поездом.
Пилот сообщил, что самолёт произвёл посадку в аэропорту Шарль де Голль, и всё, что там полагается. Ух, их, конечно, обещали встретить, но всё равно было очень переживательно.
Они дождались, пока народ вокруг разберёт свои чемоданы и сумки с багажной полки, потому что только так можно было достать их кофры с костюмами. Это вам не какой-нибудь балетный купальник, который в горсточку спрячешь, это — костюмы! У Маришки невероятного лазурного цвета хлопковый бархат, весь расшитый жемчугом. У Алёны рыжее сукно, очень идёт к её рыжеватым волосам — как язык пламени. У Майи зелёный бархат с серебряной отделкой. А у самой Татьяны — чёрный бархат с золотом, много вышивки — сама расшивала всю прошлую зиму. И костюм — это же не только платья, это же корсеты, нижние сорочки, подушки на бёдра, чулки-башмачки, береты, и украшения, много украшений. Проще всего всё то, что не поместилось в чемодан, повесить на плечики в кофр, а кофры сложить в багажном отсеке один на другой.
Татьяне было страшновато, когда в Москве на досмотре её кофр проезжал через сканер, и на экране сотрудницы высвечивались и металлические плечики, и все кости лифа, и серебряные накладки на нём и на рукавах, что-то подумают про них всех? Не заворотят ли обратно? Не заворотили.
И вот самолёт позади, багаж получен, указатель говорит, что идти вон в ту сторону… да, выход в город там.
Табличку с названием их коллектива на латыни Татьяна увидела издали. И с ней стоял… ох, держите меня семеро!
Она всегда считала, что такие парни бывают только в кино. Загорелый высокий блондин отличался размахом плеч и рельефными мускулами, выглядывающими из-под рукавов рубашки-поло. И он улыбался — необыкновенно привлекательно.