Дарий усмехнулся, но, почувствовав, что у старца какая–то тайна, задал ему несколько вопросов.
— Старик, что на свете желанней всего?
— Не иметь никаких желаний.
— В чем самая большая истина?
— В отрицании.
— Самый верный путь?
— Сомнение!
— Самое большое наслаждение?
— Нирвана!
Эти ответы еще больше удивили государя и возбудили интерес. Внезапно он спросил:
— Знаешь ли ты Кейнессара?
— Знаю.
Царь обрадованно:
— Где ж он?
— В своей стране, в своем царстве.
— Где его царство и кто его подданные?
— Его царство — лес, а подданные — джейраны.
Поняв, что перед ним сам Кейнессар, Дарий сошел с коня. Свита, последовав его примеру, окружила Кейнессара. Старику поднесли изысканные блюда.
Однако Кейнессар, не двинувшись с места, продолжал созерцать небо.
Дарий начал говорить ему о своем желании построить дворец и предложил поехать в Истехр.
— Я дам тебе — столько золота, сколько ты весишь, я исполню все твои прихоти.
Старик, качая головой:
— Что такое золото я не знаю, да и не хочу знать. Что касается желаний, они преддверие страданий.
Дарий, сдерживая гнев, сулит новые дары. Но старец непреклонен. Не меняя позы, он ласкает прижимающегося к нему джейрана.
Наконец, не сдержав гнева, Дарий сердито вопрошает:
— Чего же ты хочешь достичь, лежа здесь?
— Не думать ни о чем.
Дарий в ярости вскакивает на коня.
— Палач! Свяжи руки этому безумцу и посади на лошадь.
И в то время, как палач связывает Кейнессару руки, старик, нагнувшись, шепчет джейрану:
— Беги! Быть вдали от людей — благополучие.
И, словно поняв его речь, джейран, легко отпрянув, мчится в лес и исчезает в густой чаще.
Кейнессара доставили в Истехр. Там ему снова предлагают заняться постройкой дворца.
Но он вновь отказывается. Тогда по приказу Дария его поднимают на крепостную башню и сбрасывают вниз.
Но ничего не вечно под солнцем. Кейнессар не погибает, стоящие под стенами крепости атырванцы подхватывают его и прячут.
Видя разрушение созданного его трудами и вдохновением храма, отрешившийся от мира Кейнессар возвращается в мир и, перебравшись с отрядом огнепоклонников на север, прибывает в Общину Петуха.
Ничто не вечно под солнцем! Лишь вечны сила и борьба за существование. И этот великолепный храм — плод вдохновения и борьбы Кейнессара. И сам он погребен под стенами созданного им храма. Ничто не вечно под солнцем! Вечны сила и борьба за существование!..»
Старец, закончив повествование, уселся. Семь мудрецов заиграли на свирели.
13
Мы собирались ступить на вторую ступень, но сидящий на ней старец, быстро взяв свирель в руки, поднялся:
— Стойте! Стойте, выслушайте рассказ престарелого человека, — приказал он.
Все мы, выстроившись в ряд на первой ступени, стали.
Мудрец начал:
«Ану 26 создал небо. Анлил 27 сотворил землю. Эа 28 сотворил воды.
Сеннашериб был царем Вавилона.
Некто по имени Неркаледдин, пожелав жениться на девушке по имени Нинни, послал к ней сватов.
Нинни дала согласие, но потребовала сорок дней сроку. Неркаледдин был некрасив, но богат. Нинни радовало его состояние, но печалило уродство. Сидя дома, Нинни три дня и три ночи размышляла и наконец нашла выход.
По законам Вавилона, девушка до замужества имела право полюбить и сойтись с чужеземцем. Нинни решила воспользоваться этим правом.
Как–то в сумерки, одевшись в роскошные одежды, Нинни отправилась к храму богини Истер 29. Сюда приходили юноши и девушки, жаждущие предаться любви во имя богини. Нинни, держа в протянутой руке монету, стала прогуливаться перед храмом. Там было немало чужеземцев. Средь них находился высокий смуглый юноша с огромными блестящими глазами. При виде его, Нинни замерла, ноги ее не хотели сдвинуться с места. Кинув ему находящуюся в руке монету, она повернула обратно. Это означало: «Следуй за мной!»
Юноша, вскочив с места, последовал за Нинни. Они подошли к его жилищу. Нинни, раздевшись, скользнула на ложе юноши и он стал обладателем всех прелестей Нинни…
Приехавший из Суз по коммерческим делам юноша, прожив в Вавилоне сорок дней, все ночи проводил в объятиях Нинни, предаваясь ласкам и наслаждениям любви:
На сорок первый день Нинни вышла замуж за Неркаледдина. Прошел год, у Нинни родился сын.
Но теперь мы оставим их и перейдем к Сеннашерибу.
Царю Вавилона Сеннашерибу приснился сон. Посетив его средь ночи, Шин 30 приказал: