Зейди пришло в голову, что Эстель, быть может, самая мудрая из них.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Швейцары в отеле «Мондриан», где размещался «Скай-бар», привыкли к лимузинам, останавливающимся у его дверей. Это заведение, расположенное в самом центре Сансет-Стрип, было одним из тех мест, что привлекают любителей вечеринок. Не то чтобы их компания могла быть, таким образом, классифицирована, но если бы Зейди имела к этому хоть какое-нибудь отношение, то алкоголь вскоре полился бы рекой.
Выйдя из лимузина, она услышала похотливые звуки, издаваемые Элоиз и Надутой по поводу какого-то ничего не подозревающего мужчины. Посмотрев туда, куда смотрели они, она поняла, что это был не мужчина из плоти и крови, а огромный человек, изображенный на стене соседнего здания, — вездесущий «Гэп», привлекающий к себе взгляды застрявших в вечной пробке на бульваре Сансет.
Прямо в глаза Зейди смотрел Тревор ростом в две сотни футов, на котором не было ничего, кроме брючек из рубчатого вельвета «Гэп». Большой палец пропущен в петлю на поясе. Соблазнительная улыбка. И очень большой пенис в штанах. То, что люди из «Аберкомби» прячут в мешковатых джинсах, люди из «Гэп» стараются подчеркнуть. Господи, благослови «Гэп».
— Можешь себе представить? Одну ночь Всего одну только ночь, — сказала Элоиз, вся в жару и волнении. Зейди захотелось ударить ее.
— Я знаю кое-кого, кто с ним знаком. Она говорит, он классный, — сказала Надутая. — Они встречались пять лет назад, и он возил ее на вершину Малхолланда каждую ночь, и там они занимались любовью под звездами.
— Пять лет назад он был в седьмом классе. У него не было водительских прав, — возразила Зейди, прерывая их поклонения в храме Тревора. — Он у меня учится.
Элоиз обернулась, отрывая взгляд от укрытой рубчатым вельветом промежности.
— Он учится в школе? — В голосе ее звучала боль. Все фантазии насмарку.
— Тревор Ларкин? — спросила Надутая, подавленная тем, что ее сплетня оказалась неверной. — Ты уверена?
— Могу показать тебе его семестровое сочинение. Я поставила ему «четверку».
Хелен стояла в дверях отеля.
— Пошли, девочки. Мы пропустим закат.
Зейди в последний раз посмотрела на Тревора и его голую грудь и пошла внутрь. Сейчас не время возбуждаться.
Когда они шли через совершенно белый вестибюль с персоналом, одетым в кремового цвета костюмы, Джейн кивнула женщине у стойки, ожидавшей своего ключа с выражением крайней скуки на лице. Женщина кивнула в ответ, а потом, повернувшись и выдернув ключ из рук администратора, зашагала к лифту, поглядывая на часы. Джейн знакома с явными сучками.
— Надеюсь, нас пустот, — сказала Костлявая.
— Еще рано. Все будет в порядке, — успокоила Джейн. — Все равно сейчас здесь никого нет, кроме всякой мелочи из Европы и коммивояжеров.
Разумеется, когда они вышли на улицу, к бассейну, вокруг которого и располагался «Скай-бар», на входе не было обычного здорового и бесцеремонного вышибалы в костюме, так что они порхнули внутрь и приземлились на огромном цветастом матрасе на берегу. Видимо, в «Скай баре» считают, что с предварительными церемониями покончено, и ложатся в постель друг с другом, даже не выходя за территорию. Зейди не жаловалась. Сидеть откинувшись на лежанке в тени фикуса, над ярко-розовой бугенвиллией и с видом на город — это, черт возьми, гораздо лучше, чем сидеть на диване в «Пенинсуле». Она посмотрела на Джейн:
— Хороший выбор.
— Пить под открытым небом — это всегда как-то более празднично, — сказала Джейн.
— С настоящего момента и впредь мы все будем ощущать себя празднично, — заявила Зейди. Пора начинаться веселью. Она обещала Грею. Она оглянулась на толпу в поисках потенциальных союзников. От блеклой кучки немцев на соседнем матрасе, курящих одну сигарету за другой, не будет никакого толка. Может, им повезет и появятся какие-нибудь австралийцы. Никто из живущих в Лос-Анджелесе не придет сюда до темноты.
Невероятно красивая официантка в саронге и крохотном топе пришла принять их заказ. Зейди захватила первенство.
— Мне «Маргариту» без соли.
— Джин с тоником, — сказала Джейн.
— «Пино гриджо», пожалуйста, — попросила Гилда.
— Мне пеллегрино, — вяло промямлила Дениз.
— Два «Космоса», — произнесла Надутая, указывая на себя и на Костлявую.
— «Деварс» с содовой, — заказала Элоиз, снова доказывая, что у нее плохой вкус. Кто, черт возьми, пьет виски?
— Мне диетическую колу, — сказала Бетси.
— Мне тоже, — заказала Марси.
— Мне тоже, — прибавила Ким.
— Ой, да ладно, девочки. Выпейте. У нас есть лимузин. Никому не нужно садиться за руль, — напомнила Гилда.
— Мы не скажем вашим деткам, — поддакнула Зейди.
— В таких посиделках нет ничего веселого, когда у тебя ребенок трех лет. Он не понимает, что мама чувствует себя дерьмово и ей нужно поспать, — объяснила Ким.
Только еще одна причина не рожать детей, по мнению Зейди.
— Твой муж не может присмотреть за малышами? — поинтересовалась Джейн.
Марси и Ким переглянулись и разразились смехом. Ясно, что их мужья были либо сони, либо полные идиоты.
Хелен взглянула на официантку:
— Мне бокал шардоне.
Хелен заказывает спиртное? Вот это день. И да начнется грех.
Бетси была вне себя.
— Но ты же не пьешь.
— У меня сегодня девичник. Не думаю, что один бокал вина убьет меня.
— Уверяю тебя, от него станет только лучше, — сказала Зейди. — На самом деле я бы рекомендовала два.
— Пусть начнется вечеринка! — провозгласила Элоиз.
— Это становится интересным, — промолвила Гилда, не обращаясь ни к кому в особенности.
Джейн скинула туфли и пробормотала:
— О Боже, надеюсь.
Звучала приятная музыка, светило солнце, выпивка была на подходе. Казалось, день налаживается. Когда официантка принесла поднос с напитками, Зейди осушила свою «Маргариту» секунды за четыре и жестом показала, чтоб ей принесли еще. Женщины сели большим кругом и поставили напитки в середине.
— Так вот она, чайная вечеринка, — заметила Элоиз.
— Постойте, вытащите кто-нибудь фотоаппарат, — сказала Дениз. — Мы должны задокументировать первое спиртное Хелен.
Марси достала из сумочки одноразовый фотоаппарат, и все весело загалдели, когда Хелен сделала первый глоток вина.
— М-м, очень вкусно!
О да, вот и все, что нужно. Один глоток. Добро пожаловать в мир «Я действительно так сказала?» и «Где я бросила свой лифчик?»!
Хелен сделала еще один глоток.
— Давайте сыграем в игру. В какие игры полагается играть на такого рода вечеринках?
— Я уже не знаю, какого рода это вечеринка, так что меня не спрашивайте, — сказала Бетси с «гнусной мордой лица», как выразилась бы бабушка Дэвис.
— Перестань быть такой ханжой, Бетси. Мы пьем, а не трахаемся с матросами, — заметила Джейн.
Гм… зло. Зейди все больше и больше меняла свое первоначальное мнение о Джейн на протяжении дня.
— Как насчет «Я никогда»? — предложила Дениз. — Ну, знаете, «Я никогда не занималась сексом в машине». А кто это делал — тот пьет.
— Почему вообще нужно заниматься сексом в машине? — спросила Бетси.
— Ну, знаешь, на самом деле некоторые из нас трахались еще в старших классах, — объяснила Джейн.
Пока Надутая и Костлявая сдавленно хихикали, Зейди смотрела то на Бетси, то на Джейн. Казалось, тотальная война неизбежна. Бетси покраснела, скорее от злости, чем от смущения. Однако Джейн нисколько не сожалела. Она только потягивала свой джин с тоником и оглядывала окрестности бассейна, высматривая мужчин. Загорелый парень с хвостом кивнул ей.
— Это было неуместное замечание, — сказала Бетси.
Хелен поставила свое вино и схватила обеих за руки:
— Девочки, пожалуйста. Мы старые друзья…
— Хорошо, я начну, — заявила Элоиз, чтобы ей приписали заслугу за окончание ссоры. — У меня никогда не было секса более чем с одним человеком в течение суток.
— Ну, надеюсь, что нет! — заявила Бетси. Хелен покраснела и захихикала. Гилда нахмури лась, задумавшись. Джейн выпила Надутая тоже. Бетси была в ужасе.