– Я вижу, сударыня, вы в этом соображаете, – одобрительно сказал Лука, – только есть маленькая загвоздка. Если бы ее не нашли, в ней торчала бы стрела. А стрелы нет, ее вытащили.
– И что, по-твоему, это значит? – спросила Лада, чувствуя, как на сердце наваливается тяжесть.
– Бывает, конечно, что дичи столько, что унести нельзя. Но я такого не припомню в наших местах. Это вряд ли.
– Так что же это? – нетерпеливо спросила Лада.
– Поедем дальше, посмотрим, – уклончиво сказал Лука.
Он сел на коня и поехал вперед. Лада следовала за ним, едва успевая уклоняться от целящих в лицо веток.
– Мать честная! – вдруг воскликнул Лука. – Кровь, откуда она?
Он спешился и показал траву, обагренную кровью.
– Может быть, это кровь дичи, – дрожащим голосом спросила Лада.
Лука пожал плечами, оглядываясь вокруг, он стал ходить кругами, всматриваясь в заросли лопухов, крапивы и чертополоха. Затем вернулся к лошади, но садиться не стал. Повел поводу, внимательно смотря под ноги.
– Здесь уже недалеко, – говорил он, – я знаю место, где сеньор засаду на уток устраивал. Господи Иисусе, – воскликнул он, – никак это Поль!
Лука бросил поводья и указал Ладе на лежащего в стороне от тропы человека. Лука, подойдя к нему, осторожно дотронулся до него.
– Мертвый, – сказал он.
Пройдя еще несколько шагов, они наткнулись на второго слугу по имени Жан. Он был еще жив. Из его нечленораздельного объяснения стало ясно, что на них предательски напала группа вооруженных людей, которых они встретили в лесу. Они пленили сеньора и увезли с собой.
– Кто это сделал? – спросила Лада, но слуга, ненадолго вернувшийся в сознание, был без чувств.
– Он не знает, – уверенно сказал Лука, – а то сразу бы сказал.
– А ты как думаешь?
– Может быть, его захватили, чтобы выкуп требовать. В наших краях этим часто грешат.
– Кто?
– Да кто угодно. Любой из соседних сеньоров. Раз слуг убили, а господина нет, значит, он им нужен. Это не просто разбойники.
– И что мне теперь делать? – растерянно спросила Лада.
– Я думаю, надо ждать. Они скоро объявятся, денег потребуют или еще чего. Вернемся, может этого бедолагу еще можно спасти.
Лука взвалил на круп своей лошади раненого.
– Оставь его, – вдруг приказала Лада.
– Он еще живой, – жалостливо сказал Лука, – его можно вылечить.
– Он помрет от тряски на твоей кобыле, – бросила Лада, – доедем до деревни, пошлем за ним подводу. А ты мне нужен для другого дела. Возьмешь в деревне от моего имени десяток людей, скажешь старосте, что я велела. Объедете все дороги, все постоялые дворы в округе, я буду ждать в замке тебя. Ко мне с докладом в любое время. Понял.
– Да, госпожа.
– Тогда вперед, я за тобой поскачу, выведи меня из леса.
Лука взлетел в седло и хлестнул коня. Пригнувшись к луке седла, Лада поскакала за ним, лихорадочно соображая, какое отношение чаша Грааля может иметь к похищению мужа.
Дамаск
Мударис[1] Али Байлаканский
– На этом мы закончим урок. В следующий раз я расскажу вам об учении хариджитов. А сейчас все свободны.
Али убрал свои записи в кожаную сумку, с которой он ходил в медресе. Дождался, пока последний ученик покинет класс, и сам вышел. В коридоре, прислонившись к стене, стоял администратор и, видимо, ожидал его. Он был молод, но всем своим видом старался производить впечатление более взрослого человека. Ходил, сутулясь, не подстригал бороды и не выпускал четки из рук, что должно было, по его соображению, свидетельствовать о набожности. Он часто цитировал Коран, но всегда невпопад. Али несколько раз неосторожно поправил его, безо всякого умысла, но этому случились свидетели, и администратор с тех пор Али невзлюбил. Во всяком случае, всегда был с ним подчеркнуто вежлив и холоден. Администратор проявлял интерес к лекциям Али. Последний несколько раз заставал его у дверей своей аудитории.
– Мударисс Али, – сказал администратор, когда они встретились взглядами, – ректор ждет вас.
– Зачем? – спросил Али.
– Наверное, чтобы поговорить с вами, о чем – я не знаю.
Что-то в его голосе, а особенно последние слова сказали Али о том, что администратор лукавит.
– Ректор у себя? – спросил Али.
Хотя вопрос был лишним, но администратор, его звали Маир, качнул головой.
– Он во внутреннем дворе. Я вас провожу. Прошу вас.
Али шел за ним, пытаясь понять, что бы все это значило. Во всяком случае, человек, который его недолюбливает, не мог принести ему хорошую весть.
Ректор стоял во дворе, разглядывая стену в том месте, где медресе примыкало к мечети.