– От вина – это бывает.
– Итак, возвращаясь к чаше Грааля, – продолжал Жильбер. – Гроссмейстер предлагает вам вернуть ее, и взамен он обещает забыть о своих претензиях к вам.
– Я могу лишь повторить то, что сказал – у нас нет никакой чаши Грааля. И никогда не было. Что же касается претензий магистра – мне это безразлично. Передайте ему, что я нахожусь под покровительством императора Фридриха.
– Но, вы не всегда будете находиться под покровительством императора, подумайте об этом. Короли приходят и уходят, а орден госпитальеров остается. И быть его врагом довольно опасно.
– Кажется, вы мне угрожаете?
– Ну, что вы, дружеское предупреждение. Итак, вы отказываетесь отдать чашу?
– У меня много разной посуды дома, – заметил Раймонд, – выберите любую и отдайте вашему магистру.
Шевалье Жильбер криво улыбнулся и встал:
– Благодарю вас за ужин и беседу. Я вынужден покинуть вас.
– Ночь на дворе. Куда же вы поедете в такой темноте?
– Не беспокойтесь. Мне не привыкать.
– Но вы собирались ночевать. Отчего так поспешно переменили решение? Я буду беспокоиться за вас, если отпущу в столь поздний час.
– Еще не так поздно, – сказал Жильбер.
– Тогда я дам вам провожатого, чтобы вы не сбились с дороги.
– Благодарю вас, в этом нет необходимости.
– Как вам будет угодно.
Шевалье поднялся.
– Так что мне передать гроссмейстеру? – спросил он.
– Передайте ему мои самые наилучшие пожелания.
Раймонд проводил гостя до лестницы, ведущей во двор. Дальше шевалье пошел в сопровождении слуги, освещавшего ему дорогу факелом. Раймонд вышел на внутренний балкон и видел, как гостю подвели коня и вернули оружие. Прежде чем выехать со двора, шевалье Жильбер поднял голову, их взгляды встретились, и Раймонд поднял руку в знак прощания. Но шевалье никак не отреагировал, тронул поводья коня и выехал со двора. Раймонд подозвал управляющего.
– Пошли кого-нибудь проследить за ним, пока он не выедет с моей земли.
Управляющий кивнул и бросился выполнять приказ. Раймонд вышел на крепостную стену. Был слышен удаляющийся стук копыт, но в темноте ничего не было видно. Через некоторое время Раймонд услышал, как из замка выехал еще один всадник. Тогда он вернулся в зал, налил себе еще водки, выпил, передернулся, схватил со стола кусок хлеба, холодную телятину, обильно намазав ее горчицей, стал есть. Затем сел к камину, размышляя, над тем, чем чреват для него странный визит этого человека.
Через некоторое время он услышал скрип и увидел входящую Ладу.
– Мне показалось, что открылись ворот, и кто-то уехал, – сказал она.
– Тебе не показалось, дорогая. Он, действительно, уехал.
– Его отъезд в столь поздний час вызывает еще большее беспокойство, чем его приезд.
– У тебя хорошая интуиция.
– Что еще?
– Он приехал из Иерусалима с просьбой от фра Герэна.
– Вот как? Невероятно, просить ему как-то не к лицу. Неужели, мы можем что-то для него сделать?
– Некоторые просьбы хуже приказов.
– Говори уже, не томи.
– Он передал просьбу, которую невозможно выполнить даже при желании. Хотя, и его тоже не наблюдается. В его выжившую из ума голову взбрело, что мы украли у него ни много, ни мало, а христианскую реликвию – чашу Грааля. Причем я удивлен не только нелепостью этой просьбы, но и тем, что именно он обратился с нею. Всегда считалось, что чаша Грааля находится у тамплиеров.
– Раймонд, нельзя так многословно и сложно отвечать на простой вопрос, – взмолилась Лада. – Ты мне этим напоминаешь моего брата. Никогда нельзя было знать, какой вопрос напомнит ему о целой философской системе. Я не так хорошо знаю французский язык. Что он хотел?
– Прости, дорогая. Гроссмейстер считает, что мы похитили у него священную реликвию, так называемую – чашу Грааля.
– А как она выглядит? – спросила Лада.
– Ее, по-моему, никто не видел, но предполагается, что это большой кубок на ножке, украшен драгоценными камнями.
– Так вот, что это такое, – задумчиво произнесла Лада. – Положим, насчет драгоценных камней – это преувеличение, несколько низкопробных рубинов.
– Умоляю, – опешил рыцарь, – только не говори, что она находится у тебя!
– Хорошо, не скажу.
Лада пожала плечами.
– Я взяла ее в качестве компенсации. Это даже нельзя считать компенсацией, а тем более воровством. Этот старикан выкрал меня, а я всего-навсего взяла эту дешевую медную вазочку, потому что она мне приглянулась. Я имела на это моральное право. К тому же на ней не было написано, что это реликвия.