Но откуда приходят эти фрагменты, эти идеи? Из темноты подсознания?
Не из темноты, а из моих представлений о природе времени, о мире. Мир, который мы ощущаем и обдумываем, рождает идеи. Все они — тут, рядом, рукой подать. Надо только встретиться с ними. Тьма окружает нас, но идея помогает выплыть на поверхность и покинуть тьму. Контраст между тьмой и светом и превращается в историю, которую ты собираешься рассказать.
А средства для того, чтобы ее рассказать, — откуда приходят они?
Оттуда же — из идей. Ты ищешь нужное тебе место, где будет происходить действие, — или создаешь это место сам.
Каково было снимать на незнакомом языке — на польском?
Я в совершенстве владею польским!.. Шучу. Сценарий я написал по-английски, потом дал польские фрагменты переводчикам. Правда, когда дело дошло до съемочной площадки, я иногда терялся — признаюсь, это было нелегко. Приходилось спрашивать: «А это что за реплика?» Секрет был в том, чтобы снять хоть одну сцену полностью, без остановок, в нужном порядке, и тогда можно было разобрать реплику за репликой. К тому же, стоило наложить английские субтитры, и я опять увидел текст из своего сценария. А польским актерам я безумно благодарен. Они так талантливы и умны! Слов не хватит, чтобы выразить мое восхищение.
Почему именно Польша?
Потому что я подружился с компанией, организовавшей фестиваль операторского искусства «Caméra Image» в Лодзи. Впервые я приехал туда в 2000 году и был поражен тем, как на протяжении четырнадцати лет они, без всяких спонсоров или господдержки, проводят этот фестиваль. Таких трудоголиков в жизни не встречал. Они и помогли мне с «Внутренней империей».
То есть при иных обстоятельствах действие фильма могло бы происходить не в Польше, а в России?
Разумеется, почему бы нет! Просто в России я никогда не бывал и ни с кем там не встречался. Я бы с удовольствием приехал, но мне говорили, что Москва — невероятно дорогой город.
Вы стараетесь избегать приглашения среднестатистических голливудских звезд...
Среднестатистическая голливудская звезда стоит среднестатистические двадцать миллионов долларов. Иногда приходится отказываться даже от самых подходящих актеров именно по этой причине.
Мог ли этот фильм сложиться без Лоры Дерн?
Нет. Никогда. Это ее фильм.
Кроме ваших привычных американских актеров — Лоры Дерн и Джастина Теру, кроме британца Джереми Айронса и огромного набора польских исполнителей, у вас в фильме есть и японка!
Я встретил ее совершенно случайно. Мы снимали сцену в ночном клубе, где девушка танцует на сцене, и в этом клубе, если посмотрите в толпу, вы сможете различить ее там. Я познакомился с милой японской девушкой и вдруг выяснил, что она — профессиональная актриса. Я тут же принял решение и сказал ей: «Я найду для тебя роль», еще сам не зная, о чем речь. А потом порылся в сценарии и откопал там для нее пару подходящих страниц. Она просто прекрасна и на редкость мила. Хотя ее речь пришлось сопроводить субтитрами: ее версию английского языка смогли понять не все.
Как сказалась на «Внутренней империи» работа над вашим официальным сайтом, специально для которого вы сняли несколько мини-сериалов?
Интернет повлиял на меня нешуточно. Благодаря ему я и начал работать с цифровой камерой.
А почему вы решили использовать цифровую камеру на «Внутренней империи»? И многое ли это изменило в вашей эстетике?
Изменило... практически все. Сперва я думал, как все, что цифровая видеокамера — зло, что от нее надо держаться подальше и не соблазняться ей, что пленка всегда будет царить в кинематографе, как было от века. Но потом я провел несколько экспериментов с цифровым видео, и меня поразило внезапное ощущение свободы. Свободы во всем — в движении, в богатстве возможностей с начала до конца работы! И тут я понял, что качества «цифры» — иные, чем у пленки, но они не менее ценны. Начиная работу над фильмом и снимая его на «цифру», я сам еще не понимал, что делаю. Я просто делал это, одну сцену за другой. Этот цвет, это автофокусирование! Ты видишь то, что хочешь, ты можешь двигаться в любом направлении, а это безумно важно. Я смотрю сквозь объектив на твое лицо, я слышу твой голос, я чувствую тебя и знаю, что ты рядом. С гигантской кинокамерой все это просто невозможно. А тут для того, чтобы развернуться и посмотреть в другую сторону, мне не нужно двух часов, я делаю это одним щелчком пальцев! В конце дня ты не должен сдавать отснятый материал в лабораторию и ждать еще сутки, прежде чем его увидеть. Тут ты сразу же садишься к компьютеру и видишь все прямо на экране. Это феноменально. Цифровое видео — это не пленка, и все-таки оно прекрасно. Я начал в него влюбляться. Я уверен, что уже завтра-послезавтра «цифра» во всем будет превосходить пленку. Знаете, звук уже записывается исключительно в цифровом формате, иные носители отошли в историю. Скоро в прошлое канет и кинопленка. Пленка — динозавр, и она обязательно вымрет.