Я напрягся так, что мышцы уже горели, особенно в тех местах, где были раны.
— Так вот, — на его губах появилась слабая масляная улыбка. — Это я организовал покушение на неё, а не ирландская мафия. Хотя дразнить Сержа рассказами об нападениях и угрозах ирландцев было забавно.
Мои руки сжались в кулаки, и я дернул за веревки, которыми был связан. Они врезались мне в кожу, но мне было наплевать. Я хотел обхватить руками его горло, прикончить его прежде, чем он успеет открыть рот еще на секунду.
— Но зачем? — спросил я сквозь стиснутые зубы.
— Это очень важный момент, на самом деле. Между нами говоря, я хотел напугать Сержа, чтобы он выглядел идиотом перед своими людьми и чужими. Если бы я мог устранить её и порушить эту маленькую сделку с наркоторговцами, тогда Серж казался бы слабым. Никому не нужен босс, который не может защитить свои интересы. Но потом… — он указал на меня. — Ты нарисовался и вмешался в мои дела. И ты сделал свою гребаную работу слишком хорошо. И вдобавок ко всему, ты влюбился как последний идиот. Я пытался обойти тебя, но у меня не получилось, — усмехнулся он. — Я сделал всё возможное, чтобы пустить ей пулю в голову…
Я напрягся изо всех сил и бросился на него. Он поспешно попятился. Мои раны болели, а веревки связывали, удерживая моё тело, но не мою ярость.
— Вот видишь, — проговорил он и выпустил сигарету изо рта. — Как я уже говорил, хорошо, что ты связан.
— Я убью тебя.
Он махнул рукой сквозь дым:
— Ты не в том положении, чтобы угрожать, Дэвид. Привязанный к стулу, приготовленный к казни. Серж дал добро. Ты это знал? Он сказал Гектору, чтобы тот делал с тобой всё, что захочет.
Я не удивился. Люди клана Генуя были верны только тем, кто носил их фамилию. Я был для них никем, расходным материалом.
— Тогда почему ты здесь?
— Ну, после того, как я сказал Гектору, где ты прячешься, и он пришел за тобой, я подумал о перспективах для себя. Я мог бы позволить ему убить тебя и наблюдать, как план Сержа осуществится, когда Лоренцо и Анжелика поженятся. Просто забудь об этом, понимаешь? Или… — он швырнул пылающий окурок на пол. — Я могу убить двух зайцев одним выстрелом.
— Зачем тебе это?
— Я хочу заключить с тобой сделку, — пожал он плечами и наклонился ближе.
Мне нужно было, чтобы он был спокоен, расслабился. Может быть, если я напрягу силы, то смогу разломать этот стул, и тогда точно смогу убить этого больного ублюдка.
— Какую сделку?
— Дело вот в чем, — сказал он и оглянулся на Эйнжел.
— Не смотри на неё, — сказал я. Её рубашка всё ещё была расстегнута, выставляя грудь напоказ. Мне захотелось выцарапать ему глаза ложкой.
— Успокойся, Отелло, — ответил он, повернувшись ко мне. — Дело вот в чем. Ты должен присягнуть мне на верность. Не Сержу. Не семье Генуя. Мне. Ты и твой брат — кстати, его держат в доме Генуя. Они не хотели, чтобы он сделал какую-нибудь глупость, вроде попытки спасти тебя. Как бы то ни было, вы оба должны согласиться, что, когда случится беда, вы меня прикроете. И поверь, это дерьмо не всплывет. Может быть, это будет не завтра, не через месяц или даже не в этом году, но это только вопрос времени, когда я встану во главе клана Генуя, понимаешь?
Я сердито посмотрел на него:
— А как же Эйнжел?
— Анжелика не может остаться. Я или перережу ей горло прямо сейчас и уйду, или…
Я дернул веревки.
— Выслушай меня, — проговорил он, поднимая руку. — Или она исчезнет. Так будет лучше. Как будто её и не было никогда. И не надо ей сюда возвращаться. Если она ещё хотя бы раз сунется в Филадельфию, она умрет. Я не могу допустить, чтобы кто-то проследил всё это дерьмо до меня.
Я не сводил с него глаз, пытаясь понять, не обманывает ли он меня.
— Откуда мне знать, что я могу доверять тебе?
— Ты не можешь этого знать, — пожал плечами он. — Но я клянусь тебе, если ты перейдешь на мою сторону и будешь работать на меня, даже если внешне это будет выглядеть так, будто ты верен Сержу, тогда я не трону и волоска на её голове. Но ты должен знать, что если ты предашь меня, я её первой отправлю в расход…
— Не надо ей угрожать.
— Это просто часть условий, — он вытащил ещё одну сигарету, но потом передумал и сунул обратно в пачку. — Я хочу, чтобы ты знал, что произойдет, если ты попытаешься сдать меня. Но я также хочу, чтобы ты знал, что как только Сержа уберут и я стану боссом, я возьму тебя к себе, ты будешь со мной. Мы будем править этим гребаным городом. Твой брат проявил большую инициативу, и вы вдвоем плюс Кон... — проговорил он со вздохом. — И даже этот идиот Нэйт. Вместе с вами мы сможем управлять всей верхушкой. Владеть всем этим так же, как в игре в долбаную монополию. Тебе нужно только согласиться работать на меня, без всяких вопросов, без всяких возражений.
Я прокручивал его слова в голове, пытаясь найти подводные камни, дыры, способы, которыми он мог бы попытаться уклониться от выполнения условий. Ему нужен был раб. Я был готов стать им, пока он держал свое слово насчет Эйнжел.
— Тик-так. Гектор вернется с минуты на минуту.
Мои мысли обратились к самой насущной проблеме. Я спросил:
— Как ты собираешься вытащить нас отсюда?
— Ты согласишься на мои условия, и я скажу тебе.
— Ей не сделают ничего плохого? — я пристально вглядывался в него, пытаясь оценить его, найти в его словах подвох.
— Пальцем не тронут, но она должна исчезнуть навсегда, — он поднял руку. — Потом, через равные промежутки времени, я буду присылать тебе доказательства того, что она жива. Без шуток. Без фокусов. Она будет жить, пока ты будешь четко выполняешь мои приказы.
Жизнь без неё казалась мне своеобразным смертным приговором. Моё сердце умрет, но тело будет жить. Все это не имело значения. Важно было то, что она будет жить, и это того стоило.
— Дэвид, — покачала головой она. — Может быть, есть какой-то другой выход.
— Нет, — ответил Винс, откинувшись назад, и по-прежнему все еще обращаясь только ко мне. — И ты это знаешь.
Я проигнорировал его и посмотрел на неё.
— Я должен это сделать, Эйнжел. Это единственный выход.
— С ним? — она дернулась, указав подбородком в сторону Винса. — Это же он все подстроил. Ты не можешь ему доверять!
— А я и не доверяю.
— Обижаешь, — ухмыльнулся Винс.
— Но это наш выход. Наш единственный выход.
— Ты не выйдешь отсюда, — она задержала дыхание. — Ты останешься здесь.
— Я должен это сделать.
— Уйдем вместе, — по её щекам снова покатились слезы.
— Этого я допустить не могу, — проговорил Винс, встал и поставил свой стул в угол. — Прости, дорогая.
— Не разговаривай с ней, — сказал я и сердито посмотрел на него.
— Ну конечно, — пожал плечами он. — Просто скажи мне своё решение, и я прикажу начинать этот спектакль.