– Ванечка, солдаты пришли. – почти скороговоркой изо рта её слова вылетели.
– В чём проблема? Девки все здоровы, недавно проверены на смотровом пункте – обслуживайте и денежки по счёту принимайте. – не понял затруднений Евдокии Ванька.
– Выпить требуют. – уже продышавшись продолжила Ванькина сестрица.
– Квасом от братанихи и угостите, недавно и привозили его. Должен ещё остаться. – посоветовал Ванька.
– Выпили уже весь. Вчера тоже солдаты были, как напустились – за уши не оттащишь. Потом всё от девок до ветру бегали – кваса то для веселья много надо, не казенка чай это… – вздохнула Ванькина сестра.
Проблема. Не успеет своего крепкого кваску братаниха наварить, а уж и нет его. В Бакули из Вятки за этим квасом часто не наездишься – привлечешь внимание и прикроют лавочку. Строго сейчас стало с напитками домашнего изготовления…
– Эти сегодняшние – совсем как дикие. Требуют и всё. Хоть бражки просят, или кумышки. Кислушка, говорят, им тоже подойдет. Ругаются матерно и драться лезут. – продолжила Евдокия.
Ванька хмыкнул и лицом посуровел.
– Что делать надо? – в лоб спросил он сестру.
– Иди, успокой их. Потыкай пальчиками, как ты умеешь. – поставила перед Ванькой задачу Евдокия.
Делать нечего. Придется идти. Федор с командой на фронте кровь проливают – нет сейчас в публичных домах силового прикрытия.
Драки не получилось. Солдатики уже пьяные были – в публичный дом добавить пришли. Да и обучение их страдало. Впрочем, таких учи не учи большого толка не будет. Ополченцы это оказались. Второй категории.
В ополчение во времени Ваньки Воробьева зачислялись лица мужского пола в возрасте от двадцати одного до сорока трёх лет освобожденные от службы в регулярной армии. Ополченцы первой категории использовались для пополнения армии. Вторая категория включала в себя слабых в физическом отношении лиц. Из них формировались тыловые части.
Эти же, Евдокию и девок тиранить пытающиеся, были среди второй категории самые отбросы. Как им только в ополченцы то попасть удалось? Ванька им гусей гонять хворостиной и то бы не доверил.
Духарились то они как перед Иваном сначала – чисто богатыри былинные. Один даже ножик достал. С него Ванька и начал. Приголубил меж ног сапогом. Потом и с остальными разобрался.
Девкам жалко даже служивых стало – какие-никакие, а защитники Родины. На фуражках у них даже кресты имелись.
Ванька тоже ничего против ополченцев во всей своей их совокупности не имел, а только некоторых из них, Евдокию расстроивших, наказал.
После них у него некоторые трофеи даже остались – нож и три кастета. Хотел он сначала их выкинуть, больно уж неказистыми они были, но потом Евдокии оставил – вдруг сегодня потерпевшие от Ваньки поражение за своим имуществом явятся…
Всего же в Вятской губернии в годы Великой войны восемнадцать ополченческих дружин было сформировано. Принимали они участие и в боевых действиях, и охраняли железные дороги, этапы и транспорты, заменяли на Дальнем Востоке отправленные на фронт регулярные войска…
Плохого слова про них никто не сказал, а вот Ваньке сегодня какие-то ханурики попались. В семье не без урода.
Почтовая карточка из времени Ваньки Воробьева.
Глава 21. Травмированный
Почтовая карточка из времени Ваньки Воробьева.
Когда по вятским улицам в темное время ходишь, надо очень внимательным быть – под ноги смотреть и ни о чем постороннем не думать. Хоть и немецкие и австрийские пленные часть дорожного покрытия в порядок привели, но до Больше-Хлыновской они ещё не добрались.
Идя от Евдокии Ванька ногу себе вывихнул. Сейчас в области правого голеностопного сустава она припухла, болела, особенно при движении, синячок даже наблюдался. Почти на одной ноге до дома Ванька и допрыгал. Хорошо, дорогой палка ему крепкая попалась – так на своих двоих и на третьей липовой до места жительства и доковылял. На косточки понажимал – вроде ничего, а вот там, где связки в данном месте у человека имеются – как трогаешь так больно.
Сильно повредился, связки и кровеносные сосуды скорее всего даже немного надорвал. Так Ваньке думалось, но может он и ошибался – не врач он всё же…
Дома как умел наложил на поврежденный сустав повязку, лёг на кровать, под поврежденную ногу пару подушек подложил – придал ей возвышенное положение, а затем для облегчения боли стаканчик принял. Это он зря сделал. Алкоголь расширил сосуды, отек стал нарастать, нога снова заболела. Пришлось снять повязку – давила. Наложил бинт снова, уже не так туго и тут вспомнил, что холод к больному месту надо приложить. Ни в коем случае не тепло – от этого только хуже будет. Первые сутки – двои при вывихах греть нельзя. Так в школе на гражданской обороне говорили попаданцу. Давно это было, а тут необходимость возникла и вспомнилось.