– Во как. Ты же с меня только за информацию о кладе чуть ли не тысячу запросил. Креста на тебе нет. – укорил Ванька Воробьев служащего статистического комитета.
– Так то двадцать лет назад было. Не надо те деньги с нынешними путать. – отговорился статистик.
– Чем дело то в Кудымкаре закончилось? – полюбопытствовал Ванька.
– Назначили власти следствие, только концов так и не нашли. Думаю, что уже переплавили находку к тому времени. – отозвался его попутчик.
Вот они – просторы Ванькиной и Васнецова родины…
Глава 34. Куфические монеты
Дирхем империи Сасанидов.
Всё – пропал Ванька. Подхватил он сразу целые пригоршни вируса кладоискательства от служащего Вятского губернского статистического комитета. Тот данным недугом страдал давно, скорее всего – в тяжелой форме. Вирусы попали на благодатную почву – психика нынешнего Ваньки Воробьева уже была попорчена тягой к коллекционированию, а от него, как известно, до кладоискательства – один шаг…
Удача в виде мешка отборного закамского серебра болезнь только усилила, а тут ещё статистик своими рассказами подкинул дровишек в полыхающий костер недуга.
Глаза Ваньки засияли диким огнем похлеще чем у его попутчика, частота ударов сердца увеличилась, дыхание участилось, температура даже, похоже, поднялась выше нормы.
– Так, про куфические монеты вчера в разговоре упомянуто было. Хотелось бы услышать об этом подробнее. – насел с расспросами Иван на статистика.
Тому теперь только тему обозначь. Разговорился. Рот не закроет, пока всё что знает не выложит.
– По одной из существующих версий в глубокой древности Вятский край носил название «Нократ». Кто говорит, что это именование произошло от пути в Новгород, проходящего через наши земли, кто – от арабского слова нократ, в переводе значащего – «серебро». И Вятскую землю так называли, и реку – Серебряная. Точно теперь уж никто не скажет, как на самом деле было, но серебром наши земли богаты были. Как я уже говорил, не добывали его здесь, а в обмен на меха получали. – приступил к продолжению свои рассказов статистик.
– Ближе к делу давай. Про монеты рассказывай. – перебил его Ванька.
Служащий комитета поморщился – не нравилось ему, когда его перебивали.
– К сему моменту доподлинно известно о десяти кладах куфических монет на территории Вятской губернии. Конечно было и есть их во многие разы, а то и десятки раз больше, но вороват наш народишко… – начал разливаться соловьем статистик.
Ванька по себя подумал – кому уж народ обвинять, только не тебе – кристальной честности человеку…
– Для нашего края – это не мало. На территории Московской губернии таких известно менее пятнадцати, но тут сравнения нет – Москва и Вятка. На восточных дирхемах девятого – одиннадцатого века нет изображения правителя, а обе стороны серебряной пластинки диаметром в два – два с половиной сантиметра украшены только надписями. Это могут быть изречения из Корана, имя правителя, при котором увидела свет данная монета, год её чеканки по хиджре… Шрифт, которым исполнена надпись, называется куфи. Придумали его в иракских городах Ал-Куфа и Ал-Басра. От шрифта и пошло название этих монет – куфические. В вятских кладах в основном встречаются дирхемы династии Аббасидов. Халифы её ведут свой род от аль-Аббаса, дяди пророка. Встречаются в наших кладах и дирхемы Саманидов. Есть и Сасанидские. Это уже четвертый-пятый век нашей эры. Во времена благословенного Александра Николаевича, а именно в одна тысяча восемьсот шестьдесят седьмом году в Вятской губернии на поле был выпахан так называемый Ягошурский или Глазовский клад дирхемов. В найденном на обычном поле медном кувшине имелось полторы тысячи куфических монет и серебряный слиток. В данной находке содержались и ранее неизвестные типы данных монет. Обогатила мировую науку наша вятская земля. Сам кувшин, по мнению ученых, был изготовлен в Фергане в восьмом веке. Кувшин, слиток и часть монет после экспертизы остались в Эрмитаже, а триста девять дирхемов в семидесятом году вернулись в Вятку в публичный музей. – вещал статистик, демонстрируя глубокое знание излагаемого материала.
В тот самый момент наши скупщики антиквариата деревню проезжали. Иван остановил повозку и ни слова не говоря к ближайшему дому направился. Какое-то время его не было, а затем он из избы вышел и к соседней двинулся. Так всю деревню и обошел, благо не велика она и была.