Нет худа без добра. Может и хорошо, что Федор и Иван в Уржуме задержались. Пересидят здесь какое-то время, успокоится всё, тут они свой клад и проверят. Как там – всё растряс студент, или что-то ещё осталось. Сам то он, похоже, жив. Павел вон про студента рассказывал. Он скорее всего и крестьянами верховодит.
Постояли ещё мужики у церкви, ни о чем поговорили. Павел к штабу продовольственного полка потом направился, а Иван с Федором к месту своего постоя двинулись. Была у них сегодня договоренность с хозяйкой на баню. Поди уж истопила она её, мыться и париться пора.
Погода в этот день в Уржуме стояла отличная. Тепло. На небе ни облачка. Птички поют. Благодать. Ещё бы в душе такое было, но вот как-то тягостно всё…
Уржум.
Уржум.
Уржум.
Уржум.
Глава 51 Ситуация в губернии
Вятская губерния. Уржум.
Вернулись Ванька и Федор в дом, где они на постой были определены, а там у хозяйки всё уже готово – баня натоплена, полотенца и стопочки их чистого белья приготовлены. Хорошо к нашим мужикам здесь относятся – они у местных зерно не отбирают, а мешочников только прижимают. Мешочники, они уржумским – чужие, приехали сюда чтобы хлебушек подешевле купить, а потом перепродать его с большой выгодой. Лишают их Ванька с Федором прибытка, да и ладно. Главное – сейчас у семьи, где они квартируют, тихо и спокойно, никто чужой с худыми делами близко не подойдет. Хотели морячки как-то похулиганить, на подворье к хозяйке уже завалились, а Иван и Федор дали им от ворот поворот, окоротили иродов. Мы мол тут уже, идите по добру по здорову…
Это к Ваньке и Федору здесь такое отношение, а тем, что по деревням за зерном ездят, и в квас плюнут, и за спиной слово худое скажут. Открыто не перечат, но и приготовят ужин – лучше свиньям варят, кашу пересолят и рюмочку не поднесут… В баню свою уж точно не пригласят – ходите так, вшей копите.
Ваньке и Федору сегодня вечерок спокойный выдался, а у губернского продовольственного комиссара в Вятке одни сплошные расстройства. Вроде и помощь из Петрограда и Москвы получил, а не идёт заготовка зерна в нужном количестве. Надо ещё подмоги просить, войска выпрашивать с пушками и пулеметами, иначе с бунтующими крестьянами не справиться.
Полон стол бумаг и все плохие. Тут помощи просят, там не справляются…
Вон из Глазовского уезда пишут, что не вовремя сейчас хлеб по дворам собирать. В деревне в настоящий момент по горло хозяйственной работы, в поле надо быть, страда не за горами, а крестьян хлеб заставляют везти. У них же отобранный. Как только продотряд у границ уезда появляется, во всех волостях начинается подготовка к сопротивлению сбора зерна.
В Елабужском уезде очередной продотряд разбит наголову. Ночью напали деревенские и всех перебили. Ни одного члена продовольственного комитета в живых не осталось.
В Ципьинской волости Малмыжского уезда произошло столкновение с крестьянами. Есть убитые и раненые, как с той, так и, с другой стороны.
Опять же в Малмыжском уезде местные полностью разоружили продотряд из рабочих Омутнинского завода, а младшего продовольственного комиссара убили. Попробуй теперь туда сунься – много винтовок в чужие руки перешло.
Татары из Слободского уезда снова много неприятностей доставили. В Верхнем Карино, в Среднем Карино и в Нижнем Карино зерно без боя собрать не получилось. Говорено же было продотрядовцам – на малые группы не делиться, скопом действовать. Они же по несколько человек разошлись хлебные запасы у татар учитывать и на ссыпной пункт их отправлять. Оружие на возу сложили и двух человек охранять его оставили. Татары смекнули, что без хлеба останутся, напали на отряд, оружие сначала захватили, а потом сборщиков хлеба побили. Из их же винтовок и ранили несколько ещё человек.
Пришлось в Карино другой отряд направлять, даже с артиллерией. Выдвинули ультиматум – оружие вернуть, пятьсот пудов хлеба рядышком сложить. К восьми часам утра не управитесь – начнем обстрел. Дрогнули татары – все тридцать винтовок назад вернули и зерно в придачу.