В Яранском уезде сначала всё шло гладко, но опять крестьян чем-то обидели, и они взбеленились. В Шахайках осталось то взять и обмолотить пятьдесят копен хлеба. Прибыл туда отряд в сто человек, стали на ночлег по три-четыре продотрядовца в избе, утром и хотели начать свою работу. За ночь местные оповестили о прибывших жителей двадцати одного селения, а чуть свет в Шахайки вошла огромная толпа народа с кольями, железными тростями и огнестрельным оружием. Напали на дома, где разместились продотрядовцы и стали их бить сонных. Кого в избе мутузили, а кто успел на улицу выбежать, ловили, некоторых уже даже в поле, били до потери сознания и все отбирали – деньги, одежду, оружие. В результате шесть человек из отряда убили сразу, несколько отрядников потом уже умерли, а более шестидесяти были тяжело ранены. Похитили ещё казенные деньги, что у младшего продовольственного комиссара были. Не мало по местным меркам – не один десяток тысяч рублей. Несколько человек без вести пропало. Это в порядке вещей – тут если кого убьют из продотряда, то часто сразу в землю закапывают, скрывают следы преступления. Опять пришлось карательный отряд с пулеметами высылать и объявлять в уезде военное положение. Но хоть шесть трупов убитых ранее найти удалось – указали разбойники, где побитых зарыли.
Но неймется никак яранским. Снова пришло свежее донесение. На Шаптунгской дороге учетчиков зерна побили и пленили. Отговариваются – думали это разбойники. Зачем они крестьян, что на мельницу на Большой Кокшаге едут останавливали и мешки с зерном считали? Да как хитро всё сделали прохиндеи – нагрузили на телегу мешки с зерном и пустили её с возницей по дороге. Несколько человек же одновременно лесом рядышком двинулись. Подошли проверяющие, а тут мужики из леса выскочили и бить их принялись. Избили до полусмерти и бросили в пожарную караулку. Охрану приставили. Наутро поостыв, якобы разобрались, что продотрядовцы это и отпустили бедных. Опять надо туда карателей отправлять. Пусть шомполами ума вложат. Коров у всех ещё конфисковать. По одной в каждом хозяйстве оставить, а остальных забрать как контрибуцию.
Котельнич ещё… Опять избили продотряд и побросали в реку. Оружие отняли. Каратели никого не нашли – по лесам народ разбежался…
Уржум.
Уржум.
Глава 52 Хлебный обоз
Лошадка вятка.
Хлеб – всему голова.
Не будет хлеба – не будет и песни.
Тысячу лет назад правдой это было, но и сейчас тоже…
Откликнулся Петроград на стенания вятского губернского продовольственного комиссара. Прислали подмогу московскому полку. С пушками и пулеметами, но опять же народ был собран с бору по сосенке. Не из кого особо было выбирать, да и кто хороших то себя отдаст. Вот и сбагривали в сводный продовольственный отряд кого ни попадя. Возьми Боже, что нам не гоже.
Опять же паровозы и вагоны моментально из резерва выделили и отправили плохо организованный сброд в Вятку.
Надо сказать, что сейчас в РВР худо-бедно только военные заводы функционировали и железная дорога. Ну, и всё что с армией связано было. Остальное – в сплошном загоне. Ветшало и разваливалось многое за военные годы, а тут ещё и «немка». На всё сил просто не хватало, да и у новой власти из военных чинов знаний и умений в ряде областей гражданской жизни просто-напросто не было. За пределом казармы на раз-два мало что делается…
Прибывших в губернию быстро в Уржум переправили. Штабс-капитан после этого плечи расправил и начал планомерно село за селом, деревню за деревней насухо выжимать, метелкой до последнего зернышка всё выметать.
По прутику веник ломал. Не объединялись крестьяне в единую силу, каждый сам за себя был, а что в соседней волости – уже безразлично. Пытавшийся их в кулак сжать и им ударить студент успеха не добился. В одном из боев ранен он был, в плен попал и в уржумскую тюрьму помещен вместе с несколькими крестьянскими вожаками.
В Уржум хлеб возить тысячами пудов стали. В Петроград же и Москву на казенные склады только малую толику отправляли, штабс-капитан большую часть у себя оставлял. Понятно, что самому ему столько не съесть – порвет. Значит – пристраивать куда-то надо.
Желающие купить зерно быстро нашлись и пошла торговля. Золото и серебро к штабс-капитану валом повалило, успевай считать. Бумагу он не брал, «хабаловками» пусть дураки стены обклеивают, штабс-капитану настоящие деньги нужны были.