Десяток Сидора, где Ванька и Федор числились, когда в Уржум возвратились – рты пораскрывали. Что за чудеса здесь творятся? Утром ещё ничего не предвещало беды, а теперь вон какая ситуевина. Сходили, как говорится, за хлебушком. На долго ли такая вольница? До Вятки вести о происходящем дойдут, как против недовольных крестьян уже против штабс-капитана силы карательные соберут и одним махом его вольницу прихлопнут. Ваньку и Федора в том числе. Смахнут как крошки со стола – никто и не заметит.
Соратники Ивана в сторону винного склада чуть не бегом убежали. Сидор козликом впереди всех наскакивал. Ванька Федора за рукав придержал – не время водку пьянствовать.
– Во попали так попали. – закуривая Федору проговорил Иван.
– Думаешь, мне нравится? – оглядываясь по сторонам ответил Федор. Приблудные китайцы на своих горбах по мешку чего-то тащили. Между собой переговаривались с довольным видом.
– Не, не надо нам такого счастья. – снова проговорил Ванька.
Федор ничего не ответил. Молча согласился. Двинулись они в сторону своего временного пристанища – не на улице же им теперь всю ночь стоять было…
Вятская губерния. Уржум.
Глава 54 Перебежчики
Теребиловская дружина.
Не всё руководство Уржума штабс-капитан арестовал. Кто-то успел зайчиком-побегайчиком в кустиках спрятаться, а кто-то и достойно из города в данной ситуации отступил. Тот же Сормах.
Один в поле не воин. Прекрасно понимал это Николай Гурьянович. Опыт какой-никакой у него в этом деле имелся. Образцовая школа унтер-офицеров и прапорщиков 13-й пехотной бригады казанского военного округа за плечами. Потом германский фронт. В шестнадцатом году за боевые заслуги награжден Георгиевским крестом 4-й степени. Участвовал в Сборовском сражении, был произведен в подпрапорщики, удостоился Георгиевского креста 3-й степени. Ранен был неоднократно.
Видя, что в городе творится, Сормах на рожон не попер. Лошадь, которая в его распоряжении имелась, в телегу запряг, к складу с оружием тихохонько подкатил, двенадцать ящиков ручных гранат погрузил и только его и видели.
В Теребиловку Сормах гранаты вывез, нечего их людям штабс-капитана оставлять – самим пригодятся. Есть кому их раздать в надежные руки.
Гранаты сгрузил, верных ему людей кликнул. У тех ещё четыре подводы нашлось.
Пока московские продотрядовцы победу праздновали, матерными частушками округу оглашали Сормах с товарищами опять к складу пробрались. Наложили без всякого счета три воза винтовок и два патронов. Патронов много не бывает – это Сормах на фронте хорошо усвоил.
Нагрузились и опять в Теребиловку вернулись. Больше не поехали – нечего третий раз своё счастье испытывать, да и достаточно уж им было.
Куда ему столько оружия? Надо. Дружину Сормах решил организовать для сопротивления мятежникам. Заблокировать по возможности им пути в уезд. Ну и въезд в Уржум тоже. Чтобы хлебушек оттуда никто не вывез. В республике сейчас голодно – зерно ой как пригодится.
Ночь спать не пришлось. Из Теребиловки люди были посланы в Бутахино, Поповку, Кабановщину, Котелки, Лом, Таловку и Дубровку. Просил Николай Гурьянович дать людей ему в дружину. Обещал оружие и патроны выдать без отдачи, освободить на год от сдачи зерна республике, ну и ещё всякой благодати три короба. Указывал вместе с тем, что народ он собирает против московских продотрядовцев из Уржума, которые здесь всем поперек горла давно уже стояли и у многих зуб на них имелся. Сам Уржум с больной головы никто штурмовать не собирается. Засядут они в удобных местах и будут в морячков и другую шушеру разную постреливать. Коли тем большая подмога подходить будет, головы свои терять им приказа не последует – сразу перебираться в другое расположение. Такими партизанскими действиями время они потянут, а там и из Вятки войска примаршируют и прихлопнут мятежников штабс-капитана.
Почти три дня судили и рядили, но собрал Сормах дружину. К его счастью в эти дни из Уржума никто в уезд за хлебом штабс-капитаном направлен не был. Сначала там победу праздновали, потом опохмелялись всем полком, что-то делили. Не до крестьянского хлебушка москвичам было. Да его и так в Уржуме выше головы уже было собрано. Куда ещё. Это бы штабс-капитану продать.
Из Вятки тоже ни слуха, ни духа. Знал Сормах, что люди туда с вестями о мятеже отправились, но вот доехали ли? На дорогах сейчас пошаливали, народец совсем страх потерял, одним днём жил…