Когда представители страховых обществ в сей славный город наведывались, очереди к ним, конечно, не было, но без работы они тоже не оставались. Приезжали сюда и из Северного страхового общества, и из Русского страхового от огня общества, и из страхового общества «Якорь». Один раз даже агент от «Саламандры» имел честь сюда прибыть. Страхуют же они здания от пожара даже в Шанхае, а уж Уржум то гораздо ближе…
Процедура страхования была не сложна. Желающий застраховаться заполнял специальное заявление-анкету. Далее проводилось детальное описание страхуемого имущества с указанием его оценочной стоимости. Если страховалась недвижимость, то нужен был ещё и её план с указанием материала и размера здания, количества и внешнего вида комнат. После этого с учетом вышеперечисленного начислялась сумма страховки и рассчитывался ежегодный страховой взнос.
В случае пожара страховая компания обязана была выплатить полную сумму страховки не зависимо от объема страховых взносов. Главное — первый из них должен был внесен в кассу, а там хоть случайся возгорание на следующий день после подписания договора.
Вот Ванькин человечек под видом страхового агента к содержательнице Горошниковой и подкатил. Так мол и так, домина у вас знатный, не желаете ли застраховать от огня и всяких прочих неприятностей. Взносы вследствие нашего к вам уважения не велики будут и совсем не обременительны, но ежели что случится — сумму выплатит страховое общество кругленькую.
Оболтал бабу, запудрил её мозги по полной программе. Да и та была не совсем тёмная, понимала выгоду страхования. Случись пожар — по миру потом с сумой пойдёшь побираться…
Всё честь по чести сладили — план подготовили, комнаты описали. Девки только визжали, когда к ним во время их работы Акилина, и страховой агент заглядывали. Некогда им было пережидать каждого клиента. Агент из самой Москвы приехал — человек он весьма занятой.
Договор составили. Когда его подписывали в нужном количестве экземпляров, подмахнула плохо видящая дамочка Горошникова и бумагу на передачу её публичного дома в чужие руки. Ей это чужие, а Ваньке Воробьеву очень даже родственные. Одним росчерком пера дом терпимости со всеми ложками-поварешками к Ваньке перешел. Девки — как бесплатное приложение.
Шуму потом через неделю было… Это когда новая хозяйка с представителями Ванькиного силового крыла и юридическим прикрытием явилась. Шуми не шуми — подписано пером, не вырубишь и топором.
Глава 65. Снова черная полоса
Вятка. Загородный сад.
Всё сразу хорошо в жизни не бывает. Так уж ведётся с давних пор…
Семейный бизнес у Воробьевых рос и развивался по Ванькиному плану, сестрицы, Федор и Ахмедка помогали ему как могли, а вот Мария опять прибаливать стала. Сказать, что для Ивана это неожиданностью было — нельзя. Ещё в Санкт-Петербурге ему профессор объяснял, что радикально сделать операцию не получилось, болезнь слишком далеко зашла.
Радовались Ванька и сестры улучшению после лечения у бабки в Сарапуле, но это только всё временно было. Опять начала Мария худеть, пропал аппетит, появилась слабость, бледная как не знаю кто стала…
Снова по знахарям сестры ее возить начали. Один отказал, другой… Они тоже не всякого берут на лечение, а предварительно внимательно смотрят — кого вылечить могут, а кого и нет. Браться за безнадежные случаи им не с руки — помрет после их лечения мужик или баба — слава знахаря под горку катится. Не смог де помочь — значит не очень хорош целитель. Молва быстро по народу расходится и перестают к такому ходить.
Если словами из старого Ванькиного времени выразиться — интересует их прогноз заболевания. Видит бабка, что прогноз позитивный — приступает к лечению, а коль по её пониманию болезнь смертная, то как черт от ладана от такого пациента она в сторонку отходит, ни на какие деньги не зарится…
Сестры после поездок Ваньке не раз рассказывали, как исход болезни лекари эти народные у Марии определяли. На каком основании от её отказывались.
— Зашли мы, Ванечка, к той бабушке, а она на Машеньку внимательно так посмотрела и спрашивает, в какой день недели заболела ты девонька. — начала Евдокия про очередную поездку Ивану излагать.
— Как где ж она вспомнит — сколько лет уж прошло… — вздохнул Ванька.
— Во-во, Маша так ей и ответила. Сказала потом та бабка, что если в четверг или субботу болеть начнешь, то едва ли больше с постели встанешь и грозит тебе неизбежная смерть. — продолжала сестра Ивана.