А не огромного, широкоплечего, и пусть и красивого, но грубого и быдловатого питекантропа, который в солнечных очках со своей бородищей больше похож на Карабаса–Барабаса, чем на девичью мечту.
Он, мало того, что хам, ещё и заносчивый. И тиран. И вообще – урод.
Крокодил долбанный без нормального имени.
Они же все его по имени не называют. "Босс", "босс"... Пипец какой–то... Как в том фильме про мафиози... У него и замашки такие же... "Хочу, чтобы ты была моей"... Офигел, что ли, совсем?! Первобытный какой–то... Ещё в пещеру меня затащи за волосы, ага...
Закидывает на плечо и несёт, главное. Пипец... Нормальные парни вообще себя так ведут?
Они цветы дарят, стихи читают... На колено встают. И вообще – умеют нормально ухаживать. А этот, блин: "я тебя покормил, напоил, трахнул". Дебил, блин. Ещё скажи: шоколадкой угостил...
Думая обо всём этом, тихонько отдалясь от дороги. Выбрали же место... Блин... Нет, чтобы где поляны, хотя бы... Ёлки и ёлки... Ухабы какие–то, колючки... А я в платье–сарафане... Знала бы я, что этот Аллигатор сегодня прикатит, надела бы совсем другую одежду... Комбез какой–нибудь... Или джинсы хотя бы...
Сучки хрустят под ногами... Шишки какие–то валяются...
Чем больше ухожу вглубь леса, тем страшнее. Тем сильнее сердце бьётся. А ещё смущает то, что соски встали... Хотя вроде не холодно... Прохладнее, конечно, но не холодно же... Неужели это от того, что я возбудилась? Блин... Да не может такого быть... Он пугает меня, а не возбуждает...
Сзади вдруг раздаётся какой–то неясный шум.
Резко оглядываюсь.
Ох!
Он, похоже, за мной пошёл!
Блин! Блин!
Ускоряю шаг... Бежать тут трудно... Но надо...
Мамочки...
Шум усиливается. Доносится хруст веток или палок каких–то...
Облизнув губы, бросаюсь вперёд.
Хорошо, что я в кедах!
Бегу, как заяц, то и дело уклоняясь от пушистых лап ёлок, от веток кустов, от мест, где маленькие, сухие снизу ёлки заполонили всё пространство.
Рывок! Зацепилась за что–то... Треск ткани.... Блин, чуть не упала...
Мама дорогая... Платье разорвала... Вот дура, лифчик не надела... Сиська прям торчит... Надо ж было так платье порвать... Плечо голое, живот наполовину голый... Тряпка висит сбоку... Пипец... Мамочки....
Бегу, несусь со всех ног... Тряпкой этой цепляюсь за какие–то ветки... Хватаю её, пытаюсь оторвать на ходу от платья... Не получается... Только хуже сделала... Полоска какая–то толстая... Да, блин!
Кубарем падаю на траву, едва ли не в кусты. Ушибаюсь коленкой об какой–то корень... Ёлки–палки.. Оцарапалась ещё... И коленку саднит теперь...
Нервно оглядываюсь, пока встаю...
Бежит, походу, за мной...
Ну, всё...
Теперь он точно будет в ярости...
Вот теперь стопудов...
Мамочки...
Бегу, перепрыгивая через корни. Отшвыриваю в стороны еловые лапы и ветки всякие, которые то и дело норовят ударить по лицу или груди...
Бегу в разодранном сарафане, с голой подпрыгивающей сиськой и оцарапанной рукой...
И судя по топоту ног позади, бежать мне осталось недолго...
Он меня догоняет...
С лёгкостью...
Зря я побежала... Зря... Теперь мы одни в этом долбанном лесу... Тут даже орать бесполезно...
Мамочки...
МАМОЧКИ!!!
Глава 6.
Врываюсь на скорости в кусты, потому что кроме кустов ничего впереди нет, а я просто не успеваю затормозить...
Нога проваливается в пустоту...
Вскрикиваю и ухаю куда–то вниз...
...
...кубарем лечу туда, даже не понимая, что вообще происходит...
...всё бешено мелькает вокруг...
...
...цепляюсь за ветки, за траву, которая рвётся, обжигая ладони... вниз, в какой–то долбаный овраг...
... и, скатившись, распластываюсь на влажной траве.
...прислушиваюсь к себе.
Осторожно открываю глаза. Светло–голубое небо. Тёмно–зелёные, чуть позолоченные солнцем, верхушки елей.
Вроде цела...
Лежу на спине...
Смотрю вверх из этого маленького овражка, и вижу, как с его краю, там, на высоте метров четырёх появляется мощная, широкоплечая фигура Аллигатора. Тёмный силует на фоне голубого неба в просвете между кронами елей.
Склонив голову набок, он смотрит на меня сверху вниз.
А затем принимается спускаться. Полубоком. Чуть съезжая дорогими чёрными туфлями по траве.
Тяжело дыша от страха и недавнего бега, я просто лежу на спине и смотрю, как он спускается.