А потом Милана покрасила волосы в какой-то радикальный цвет, и они поссорились с мужем. Был скандал и почти развод.
– Она меня позвала в бар, – рассказала мне Васька по телефону, – плакала и просила, чтобы я рассказала ей всё, что знаю, о Костике с детства, с кем и когда, мол, мы росли в одном дворе, ещё и работаем вместе, мне виднее. Клялась, что это последняя капля, что он её недостоин, что ей только нужно точно знать об изменах.
– И ты, дура, рассказала?
– Да, про всех, кроме себя. Язык не повернулся. Да и не было у нас ничего.
– А кто поверит?! Если уже говорила правду, надо было до конца сказать или молчать, не лезть.
– Я об этой сучке даже слышать не желаю! – заявила мне Милана при случае. – Мне Костик всё рассказал. Почему она о себе не рассказала, гадина?
– Так ей стыдно было.
– Стыдно? – Милана бросила трубку в недоумении и уехала с Костиком в Италию в примирительное путешествие.
Я тоже уехал, получил грант на обучение, затем стаж в газете в Америке. Но мы не могли не вспоминать тот случай, так как Василису стёрли в порошок и, кроме меня, у неё никого не осталось.
– Она сразу к нему побежала. С правдой. Я в ванной сидела, она звонит, спрашивает: «Это правда?» – я и отвечаю: «Да».
– А что правда-то?
– А какая разница? Я так плакать хотела, что и говорить не могла.
Васька не жалуется, я далеко, через океан плохо слышно, а может, плачет?
Ваську с работы уволили стараниями Костика, да и вся команда приложилась. Ей просто объявили бойкот. Ну да, по кустам таскалась с женатым мужчиной, а потом ещё и трепалась обо всех: о секретарше генерального, о региональных менеджерах, о похотливой дуре из отдела косметики и холодной красавице Вике – жене поставщика. Все против неё ополчились, и, несмотря на то что работала она лучше других, её уволили с позором, без записи, без рекомендации, так что начинать пришлось с нуля. И она начала.
Я приезжал иногда в родной город. С Миланой тоже встречался, но наедине – никогда. Хоть Костик и не любил меня люто и знал, что я безобидный, но вдвоём с женой не оставлял, и я не понимал, почему, какое удовольствие он находит в общении со мной? В обсуждении раковых больных и детских домов, приютов для алкоголиков и прочей дребедени, которой занималась Милана и которая заинтересовала и меня как журналиста. Только через 10 лет после того скандала и изгнания Василисы я встретился с Миланой один на один случайно в баре – всё такая же красавица, всё так же замужем за Костиком, всё так же добра. Костик возглавил ту фирму, из которой когда-то выгнали Василису. Милана мужу во всём помогает, хотя были у них скандалы и ловила его на горячем, но он всё отрицал, как и положено, отрицал долго и упорно, и Милана после скандалов, попыток покончить с собой и торжественных последних, самых железных клятв прощала и вновь обретала смысл жизни. Милана была по-настоящему доброй, незлопамятной и преданной, да?
– Ты до сих пор дружишь с этой дрянью? – её лицо вдруг изменилось, куда делась улыбка?
– Да, ты себе не представляешь, чего ей удалось добиться…
Она меня перебивает:
– И не хочу даже слышать, не интересно!
– Столько лет прошло, было бы из-за чего злиться?
– Было бы из-за чего? – коверкает она мои ужимки. – Она охотилась за моим мужем, тягала его по кустам и подворотням, трахала при любой возможности, потом оговорила всех в фирме, всех! Костик мне всё рассказал! Рассказал, как она к нему приставала! Думаешь, я не искала подтверждений? Я ей сразу позвонила, спрашиваю: «Это правда?» – она мне такая: «Да», – сука надменная! Она мне чуть жизнь не испортила!
Испорчу ли её жизнь я? Сейчас?
– Вася, ты, когда в ванной Милане «да» говорила, ты знала, что подтверждаешь?
– Тогда не знала, но буквально на следующий день поняла.
Маленькая собачка – всю жизнь щенок, Васька была по-прежнему хороша, как в двадцать.
– Почему ты не опровергла?
– А кто бы поверил?
– Меня бы позвала.
– Ты уехал, и я думала, ты всё знаешь, позвонишь ей и всё расскажешь. Почему ты не опроверг сам? Сегодня?
У меня перехватило дыхание. Мне даже в голову не могло прийти, что всё так сложно.
Она только улыбнулась. Годы одиночества, та история стёрла всех её друзей в один день, отбросила на километры назад, научила не доверять взрослым. А она сидит тут напротив меня, пьёт вино и изо всех сил старается не испортить годы нашей дружбы.