– Ты намекаешь, что у меня были галлюцинации?
– Не знаю, – ответила девочка и улыбнулась, – вам виднее.
Тану захотелось подбежать к ней, заорать, схватить за волосы и вышвырнуть в окно. Он с плохо скрываемой злобой посмотрел на девочку, но та ответила ему таким взглядом, что внутри у него всё сжалось от страха.
– Никогда больше не смотрите на меня так, – чуть слышно сказала девочка.
– А то что?
– Лучше вам этого не знать, – ответила она и рассмеялась дивным переливчатым смехом.
Тану сел на диван. Его руки тряслись от перевозбуждения, и ещё ему захотелось выпить, как никогда в жизни до этого.
– Мне нужно кое-куда сходить, – сказал он.
– Идите. Я вас не держу.
– Ещё бы.
– Только никому про меня не рассказывайте, хорошо?
– Ты кого-то боишься?
В одно мгновение она оказалась перед ним. Наклонившись и ласково посмотрев Тану в глаза, она проворковала:
– Все мы чего-нибудь или кого-нибудь боимся.
– Я знаю.
– А чего боитесь вы?
– Одиночества.
– Теперь вы не один.
– Да, теперь я не один.
Девочка снова отошла к окну.
– Ну, идите!
– Ты будешь здесь?
– Да. Я буду здесь.
– И что ты будешь делать?
– Ждать тебя.
Она в первый раз назвала Тану на «ты» и того это настолько впечатлило, что он даже не знал, что ответить и молча вышел.
«Сопляк! Ты всегда, всю свою жизнь был нерешительным сопляком! – думал Тану, идя мимо помойки. – Помнишь, как не заступился за Ника, когда его били прямо перед твоими глазами? Это было давно! С тех пор ничего не изменилось! Ты как был нерешительным, неспособным на сильные поступки сопляком, так им и остался! Но ведь вчера я спас эту девочку! А ты уверен, что ей нужна была твоя помощь? Уверен, что она могла погибнуть, замёрзнуть, что её могли загрызть собаки? Что она там говорила про собак? Что она разговаривала с ними? Ей не нужна была помощь и теперь ты это понимаешь! Почему ты не вышвырнул её в окно? А, ты её боишься! Не прошло и суток, а ты уже её боишься! Я ведь даже не знаю, кто она такая или что она такое! Она обратилась к тебе на «ты». Может, она испытывает ко мне чувство? Да, чувство благодарности! Не верь ей! Не верь! Она не беззащитная девочка! А кто она тогда? Не знаю».
За долгие годы одиночества Тану привык вот так спорить сам с собой, словно в его голове жили две разные личности, одна из которых постоянно его корила и унижала. Иногда Тану даже казалось, что он сходит с ума.
– О, привет! – поздоровалась Айко, когда Тану вошёл.
– Добрый день, – ответил Тану.
– Кофе?
– Да, давай.
– Что-то ты какой-то задумчивый, – заметила Айко, достала чашку и налила дымящийся кофе.
– Я сегодня снова закурил.
– Да ты что! – воскликнула Айко. – Ты что, не помнишь, что с тобой было? Не помнишь, как кровью харкал?
Тану отхлебнул из чашки. Кофе обжёг губы, зубы заныли, он чуть не закашлялся и прикрыл рот ладонью.
– Да помню я, – ответил он, когда приступ начинающегося кашля отступил.
– Так в чём тогда дело?
Тану огляделся на трёх молодых девушек, сидевших за столиком и весело о чём-то болтающих, наклонился к Айко и прошептал:
– Со мной произошло что-то очень странное.
– Что именно?
Тану покосился на девушек, которые, впрочем, не обращали на него никакого внимания.
– Да говори уже! – громко сказала Айко.
Девушки замолчали, посмотрели в их сторону, но тут же вернулись к своей болтовне.
– Понимаешь, – прошептал Тану, – вчера я подобрал на свалке девочку.
– Чего? – глаза Айко округлились.
– Ну, я шёл, услышал плач, пошёл посмотреть и увидел девочку. Она в коробке сидела.
– И ты решил взять её к себе.
– Да, – кивнул Тану и отодвинул чашку в сторону. – А потом, когда я уже почти открыл дверь, вышла Рина и сказала, чтобы я сообщил в полицию.
– Всё правильно она сказала.
– Да знаю я! Только девочка просила никуда не сообщать. Она сказала, – он сделал голос ещё тише, – что очень боится.
– Кого?
– Не знаю. Потом она попросила, чтобы я поговорил с Риной.
– И как, поговорил?
– Рину убили.
– Что? – Айко прижала руки к груди.
– Да. Утром я пошёл с ней поговорить, а от неё почти ничего не осталось, словно её собаки сожрали.
– Какой ужас! – простонала Айко и полезла под стойку за коньяком. – А что полиция?
– Когда они пришли, тела не было. Вообще ничего.
– Такого не бывает, – сказала Айко, налила стопку и быстро выпила.
– Я понимаю. Знаешь, что самое странное?
– Что?
– У меня есть подозрения, что это девочка её убила.
– Ты что, не сказал про неё полиции?
– Нет.
– Ты совсем, что ли? – возмутилась Айко. – Такие вещи нужно сообщать.