— Твое тело при любом раскладе мое. Оно мне предназначено. Оно — мой подарок. Тебе заплатили, чтобы оно было моим. А вот твоя душа — это черный ящик Пандоры.
Он говорил рваными фразами.
И не делал мне больно. Я ждала от него чего угодно, но только не нежности.
— Особый кайф уже не в том, чтобы просто взять тебя. Кайф в воздержании с тобой, Жасмин. Ты мне интересна.
Все закончилось в один миг. Тяжесть его тела исчезла.
Когда на постели я осталась одна, Давид продолжил:
— Тебе заплатили, и ты пришла. Добровольно и никак иначе. Так будь добра держать в своих руках мой член, а не пистолет.
Он начал одеваться. Застегнул ширинку, после — зазвенела пряжка ремня.
У меня не было сил накрыться, и он рассматривал меня сзади. Черный взгляд шарил по бедрам, ягодицам и талии.
— Будь добра не шутить своими губами, а сосать. Когда я скажу это делать. Ведь тебе заплатили, верно?
Он надевал рубашку. Ту самую, что снял с меня. Пуговицы щелкали одна за другой.
— Не слышу ответа, — Давид помрачнел.
— Заплатили, — я согласилась.
Я нашла в себе силы перевернуться, но ощущение его власти надо мной никуда не ушло.
Я накрылась теплым одеялом и поняла, как сильно замерзла. Холод и одиночество проникли внутрь. Я осознала, насколько я одинока.
Когда я жила местью, я жила, а сейчас… будто выгорела.
— Все остальное меня не интересует. Маникюр твой не интересует. Шутки твои глупые — не интересуют. Мне все равно, кто тебя стрелять учил и карате обучал. У меня есть проблемы поважнее, девочка.
Он не говорил.
Припечатывал.
Возбуждение спало, Давид ожесточился.
За годы в неволе он стал очень жестоким человеком — тюрьма научила.
— Надеюсь, ты усвоила урок, моя маленькая глупая девочка.
Маленькая.
Глупая.
Девочка.
Я обняла подушку, чтобы на нее стекала влага с уголков глаз. Давиду все равно. Монарху все равно. А больше в моей жизни никого нет.
Я пять лет положила на этих мужчин. У одного я училась, чтобы погубить другого.
Но что будет со мной, когда все закончится?
Матрас прогнулся, и я вздрогнула. Давид был жесток ко мне, потому что хотел проучить.
— Ты все поняла, Жасмин?
— Я все поняла.
Я отвела взгляд, а он потрепал меня по щеке, заправил непослушные волосы за ухо и сказал:
— Ты слаба, чтобы бороться со мной. Ты плачешь, хотя я не бил тебя. Не насиловал. Причина в другом. И вероятно, когда я узнаю, что ты скрываешь от меня, я буду очень зол.
Он вытер мои влажные щеки. На его лице не дрогнул ни мускул, он продолжил собираться.
— Ты уезжаешь? — я подняла взгляд.
Он поднял с пола то самое оружие. Я замерла.
— Я должен это вернуть. Ты оскорбила моего друга.
— Ты оставишь меня в лесу?
— У тебя два варианта, Жас, — прищурился он, — первый: ты ждешь меня.
— А второй?
— Через полчаса сюда приедет водитель. Он отвезет тебя куда ты скажешь. Ты провалишь из моей жизни на все четыре стороны. Забудешь все, что у нас было. Пока у тебя есть такая возможность.
Он накинул пальто и смерил меня внимательным взглядом.
— Потом пощады не будет. Не того ты парня себе нашла, Жасмин.
Давид уехал. Его спорткар взревел, затем все затихло.
Он запер меня снаружи. Я бы не смогла встать, и он это понимал, поэтому оставил второй ключ на тумбочке. Там, где недавно лежал пистолет.
Через полчаса я нашла в себе силы подняться. Отыскала свои вещи, умыла соленые щеки и заправила кровать, а когда снаружи посигналили, я уже была готова.
Я вытерла слезы поражения. Этот бой я проиграла, Монарх будет недоволен.
Схватив ключ и сумочку, я направилась к двери.
А когда распахнула ее, то не увидела никакой машины. За мной никто не приехал, зато на крыльце маячила отчетливая тень.
— Кто здесь?!
Я скинула сумку, чтобы освободить руки.
— Давид, ты вернулся?
Мне никто не ответил. Первой мыслью было: он передумал. Басманов решил не отпускать меня, чтобы оставить себе.
А в следующий миг тень стала реальностью. В проеме двери возник высокий силуэт.
Он заставил меня отступить, зашел следом и захлопнул дверь изнутри.
Глава 14
Давид
— Дава, ты сегодня мрачный. Радоваться свободе надо, а не сидеть зубами скрипеть.
— Не лезь.
Я вскрыл новую пачку сигарет. Чего я ждал от этого вечера — сам не знал. В клубе было столько женщин, и все они хотели прыгнуть в постель к любому, кто носит фамилию Басманов.