— Отказ? — От обиды на глаза навернулись слезы. — Но почему, матушка? Я же… так старалась.
— Старалась, — согласилась пожилая игуменья. — Трудилась хорошо. Только нет в тебе истинной веры, Полина. И в монастырь ты стремишься от неустроенности в жизни.
Полина всхлипнула и уставилась в пол, боясь поднять голову. Что толку возражать, если настоятельница права? И сны эти кошмарные, и мысли о том, что довелось испытать, так и не остались в прошлом. Значит, вера ее недостаточно сильна. Она просто неудачница, которая никому не нужна.
— Я тебя не гоню, — продолжила настоятельница. — Однако за тобой приехали.
— Что? — растерялась Полина. — Кто? Тетя Тая?
Больше, собственно, и некому. Тетка, сестра матери, ее единственная родственница. Петька и Галка, ее дети, не в счет, малы еще. А Линка, хоть и ровесница, но скорее удавится, чем появится в монастыре.
— Нет. Родственники твоего отца.
— Моего… Матушка! Вы же знаете, мой отец утонул, когда я еще не родилась, а его родители…
— Это родственники твоего настоящего отца, Полина. Впрочем, пусть лучше объяснит тот, кто за тобой приехал. Иди, он ждет в чайной.
— Я? Одна…
— Он настаивает, чтобы ты пришла одна, — пояснила настоятельница. — Дмитрий Львович его зовут. Не ошибешься, других посетителей там нет. Ворота уже закрыты.
— Он мой…
— Иди, иди. Он все объяснит. И запомни, тебя никто не гонит. Но и место твое не здесь.
Вот и поговорили.
Полина, конечно, надеялась, что ее переведут в послушницы, но отказ не стал неожиданностью.
Но… родственники отца? Неужели их с Линкой все же перепутали!
В чайную Полина попала с черного хода, поклонилась сестрам, трудящимся на кухне, и прошла в зал для гостей. За одним из столов, спиной к окну, сидел мужчина: темноволосый, слегка бородатый, в легкой джинсовой рубашке с расстегнутым воротником.
Сердце екнуло. Для отца он вроде молод, навряд ли ему больше сорока. Брат? Дядя? Ох, нет… Если и брат, то не ее.
Полина подошла ближе, и мужчина поднялся ей навстречу. Она давно научилась прятать взгляд: смотреть в глаза паломникам, особенно мужчинам, нельзя. Но этого гостя Полина рассматривала, позабыв о приличиях — искала знакомые черты лица. Однако ничего общего с Линкой так и не заметила. У той волосы цвета соломы, веснушки, острый нос, узкие губы и водянистые глаза. А этот мужчина как будто другой породы.
К слову, он тоже рассматривал Полину. Его взгляд скользнул по лицу, по мешковатой одежде, задержался на руках, сцепленных на животе. Полина спрятала их за спину, как только сообразила, что они покрыты ссадинами и темными пятнами от травы.
И поежилась, почувствовав, что на нее смотрят снисходительно, как на бедную родственницу. Это так знакомо!
— Дмитрий Львович? — произнесла Полина, пересилив себя. — Это вы меня ждете?
— Полина? Добрый вечер. Да, присаживайтесь. Хотите чаю?
Он распоряжался так, как будто находился не в чайной монастыря, а в гостиной собственного дома. И голос… мягкий, бархатистый, но с властными нотками.
— Нет, спасибо, — отказалась Полина. — А как вам… чай? Возьмите пирогов с ягодами, у сестер они получаются особенно хорошо.
— Я уже поел, — сообщил Дмитрий Львович. — Пироги действительно вкусные, чай и мед тоже. Давайте сразу к делу. Я здесь по поручению вашего прадеда, Хованского Юрия Олеговича.
— Наверное, меня с кем-то спутали.
Она точно знала с кем. С Линой, конечно же. Это ее мать, тетя Тая, родила ребенка от студента-москвича, сгинувшего бесследно, как только закончилась летняя практика. И Полина даже знала, почему произошла путаница!
— Полина Ивановна Кошкина? — уточнил Дмитрий Львович, заглянув в папку, лежащую перед ним. — Дата рождения… номер и серия паспорта…
— Да, это я, — подтвердила Полина. — Но мой отец…
— Ваш отец — Хованский Игорь Николаевич, родной внук моего клиента. Я — адвокат Юрия Олеговича. Вот доказательство родства.
Дмитрий Львович положил перед Полиной папку потоньше.
— Результат генетической экспертизы, проведенной в трех независимых лабораториях, в том числе, и за границей, — пояснил он. — Ошибки быть не может, родство доказано.
Странно. Полина, конечно, приложила к этому руку, но ведь она четко сказала тому, кто приезжал за биоматериалом, что не она, а Лина дочь того самого студента. Правда, тетке так ничего не передала.
Выходит, она не знает? И Лина тоже?