— Я не могу, там узел, — соврала я.
— Так, короче давай на колени. Потом трахну тебя, сейчас отсосёшь.
Он отпустил, повернул меня к себе и начал давить на плечи, когда я услышала шаги… стук каблуков…
Спасительный или нет?
Дверь открылась, заглянула Линда.
— Давай пошли…
Она осеклась, увидев рыжего.
— Там это… сказали её привести в общую…
— Пошла отсюда, — повернулся рыжий.
— Давид приказал, — неуверенно проговорила она.
— Сейчас. Свали.
— Давид сказал, чтобы я её привела, — настаивала Линда.
Рыжий остановился, посмотрел на меня таким страшным взглядом, в котором я почувствовала всю злость мира. Закусил губу и натянуто улыбнулся.
— Ну всё. Теперь тебе точно от меня не уйти. Давай, пошла, — сказал он как-то задумчиво. Запоминая этот момент, фиксируя его и давая мне понять, что ничего ещё не кончено.
Он упёрся рукой стену и стукнул по ней кулаком.
Я выскользнула из-под него и пошла на выход.
Линда усмехнулась, обсмотрела меня, насмешливым взглядом. Он наверное должен был показать, какая я гадкая и мерзкая.
А я просто вышла из подсобки.
Куда бы меня не повели, это лучше чем то чего сейчас не произошло.
Если бы знала я куда…
13. Бес
Дверь открылась. Вошла она.
Маленькая, замученная и какая-то бесконечно усталая. Как будто за эти два дня она прожила десять лет своей юной жизни. Растрёпанные волосы, помятая черная футболка и всё ещё босые ступни.
Взгляды устремились на неё.
В зале почти все. Человек двадцать пять. Некоторые не пришли её с задания. Почти все в тёмном. Только Лука вошел в своей красной куртке, нахально всех осматривая и всё время поправляя джинсы, как будто у него между ног что-то чешется или застряло. Или… нет. Да у него член стоит… бля.
Я вцепился взглядом в девчонку. Она пришибленная. Точно. Взгляд затравленный, неподвижный. Испуганно косится на Луку. А потом бродит по залу, по лицам парней. За волосами непонятно.
Глянул на Луку. Он недовольный. Неудовлетворенный. Злой, но петушиться. Всё ясно. Не получилось. Я думаю. Она так просто не дастся, это я уже понял.
Неосознанный вдох облегчения.
Давид посередине, за столом. Черные волосы идеально зачесаны на бок. Темная борода. Тёмный костюм. Только глаза блестят. И перстень. Что-то пишет в свою черную книжку.
Когда девчонка вошла, отложил, глянул, прищурился. Этот не станет разводить сопли. Всё решает быстро и без споров.
Девчонка в конце зала. У стены. Стараюсь не смотреть. Парни кидают взгляды, но видно никакого интереса. При Давиде они как мыши. А без него настоящие волки. Раздерут на кусочки, даже без команды — фас.
— Так, значит вот какие дела. Двое из должников на неделе покинули город. Одного парни нашли. Сейчас выколачивают из него бабки. Второй, это всем известный — Русый.
— Русый бабки не отдаст, я сразу так и говорил, — выскочил на середину зала Лука.
— Хорошо. Значит, что мы будем делать с девкой? — Давид посмотрел на парней справа.
Он не спрашивал, а просто утверждал то, что и так всем известно.
— В расход, нам свидетели не нужны, — сказал Бизон.
Жирный, зажравшийся, он смотрел на девчонку сквозь прорези заплывших глаз.
— Эй, подожди, я хочу ещё посмотреть на что способны её маленькие пальчики, — повернулся к нему Лука.
Он любимец Давида. Дикий любимец.
— Я не против взять девку на поруки, на денёк, — выкрикнул Седой.
— Значит итог, — сказал Давид, — девку на поруки, потом в расход. Кто желает попользоваться обращайтесь к Луке. Он первый изъявил желание.
Лука подошел к девчонке, которая все это время просто обречённо смотрела в пол. Она как будто смирилась со своей участью и было уже все равно, что с ней будет.
А может она была так обижена на брата, что бросил её погибать.
Лука трогал ее волосы, открывая лицо. Парни улыбались и скалились. Довольные. Чем?
— Наконец-то куколка. Сегодня ты узнаешь настоящего мужика, — радовался Лука.
Все заржали. Мало кто встревал, когда Лука говорил. Многие побаивались его. Особенно в деле.
Потому что он настоящий, прирожденный убийца.
Давид открыл блокнот и что-то написал в него. А потом перечеркнул двумя размашистыми полосами. Он видно сейчас зачеркнул жизнь этой девчонки. Просто взял и перечеркнул её имя, там, у себя в блокноте.
— Подожди Давид, — сказал я и вышел вперёд.