— Тупой. — просто ответила я.
И на секунду, на краткий, едва уловимый миг, почувствовала лёгкий флёр разочарования. А всё потому, что его взгляд вновь заледенел. Проскальзывающее наружу тепло тут же сковал арктический холод.
Но мне-то какое дело? Правда, ведь? Или..?
— Осторожнее с фразами, девочка.
— Это угроза?
— Предупреждение. За подобные выходки будет следовать наказание.
— Ты не имеешь права меня запугивать. Равно как и трогать. И твои прихвостни тоже, так им и передай.
— Да что ты говоришь? — привычная ехидная усмешка вернулась, исказив красивые черты лица. — Так в этом уверена? В наше время деньги решают всё. И, заплатив кое-каким людям, ни один суд не примет твой иск, даже если я сделаю то, что мне заблагорассудится, прямо у них на глазах. — подмигнул.
Я резко опустила ладони на стол, стукнув по нему. Прерывая речь Покорителя. И тем самым выдавая свои настоящие эмоции.
Пора заканчивать этот цирк.
— Говори уже, что тебе нужно? — сжала руки в кулаки.
Аппетит пропал окончательно. Желудок скрутил болезненный спазм.
Он прав, я беспомощна. И бедна по сравнению с ним, как церковная мышь. И если он действительно захочет стереть меня в порошок, то сотрёт. Поэтому нужно хотя бы попытаться с ним договориться. Попробовать достучаться до адекватности Грозовского.
Если такая вообще имеется в его базовой комплектации.
Услышав мои слова, Роман улыбнулся, как сытый кот, который успел не только поесть, но ещё и бонусом стащить кусочек колбасы у невнимательной хозяйки.
— Давай так… — нахмурился, что-то вспоминая, а потом просто махнул рукой. — Давай так, принцесса.
Это он что, моё имя вспоминал?
— Юлия Снежина. — жестко перебила его.
— Хорошо, Снежинка. — я чуть не закипела от прямого игнорирования моего имени. Хотелось треснуть парня чем-то тяжёлым, лишь бы только стереть эту раздражающую ухмылку! — Условие такое: ты сама приползаешь ко мне сегодня вечером и умоляешь переспать с тобой. И если ты будешь достаточно убедительной, то…
Дослушивать я не стала. Схватив первое, что попалось под руку, опрокинула это прямиком на голову Грозовскому, чем и остановила поток отвратительных слов.
«Вот и пришли к компромиссу…» — пронеслось у меня в голове, в то время как каждый сантиметр моего тела покрывался холодным потом.
Малиновый джем, который я взяла к творогу, уныло стекал вниз по волосам мажористого засранца. Крупные капли липкой жижи, словно в замедленной съёмке, падали на его брендовые джинсы, по пути успевая заляпать и белоснежную футболку не менее известной марки.
Сердце громыхало в груди. Ладони вспотели, став влажными. Я только сейчас осознала, что натворила. И, судя по лицу Грозовского, перешла черту, после которой пути назад нет. В его позе и взгляде, направленном на меня, застыло дикое желание убийства.
Вскочив из-за стола, я схватила свой поднос и унеслась в сторону раздачи, чуть ли не бросая его в пункт приёма грязной посуды. Краем глаз заметила, как встрепенулись остальные Покорители, сидящие неподалёку, и повскакивали со своих мест. Наверняка, чтобы не дать мне сбежать.
По сути, бежать было бессмысленно, Грозовский найдет меня где угодно, если захочет, но побег дарил ложное чувство, что я смогу. Смогу сбежать далеко-далеко и больше никогда не видеть этого засранца. Не видеть его прихвостней, которые изо дня в день следили за мной, и жить себе спокойной, тихой жизнью, которой я жила до этого.
Почти переходя на бег, я вылетела из столовой. Не оглядываясь, преодолела расстояние в несколько этажей альма-матер. Но, вопреки опасениям, никто не побежал за мной в коридор. Никого не было на лестницах. И меня никто не караулил у входа в аудиторию, где должна была пройти лекция.
Неужели… Грозовский позволил мне сбежать?
Роман Грозовский
Прежде чем парни преградили Юле дорогу, вскинул руку, измазанную в джеме, и отрицательно покачал головой. Остановил. И расхохотался на всю столовую. От души. А внутри стало так легко-легко.
И было плевать, что на меня смотрят, как на ненормального. Я всегда таким был.
И останусь.
А девчонка пусть бежит. Дам ей ложную надежду на спасение, а сам подстерегу после пар. Добычу приятнее ловить самому, а потом наслаждаться триумфом. Как и растерянностью в купе с беспомощностью жертвы.
Феликс, не сдерживая смеха, припал на стул рядом со мной, хватаясь на живот.
— Во даёт!
— Не то слово. — оскалился, пробуя джем с указательного пальца.
Малиновый. Интересно, почему не персиковый? Она же вся пропитана этим запахом от пяток до макушки.