– Я готова, – туфли оказались удобными, на невысоком каблуке, правда, чуть великоватые.
– Хм, ошиблась, – чуть удивилась Наталья Григорьевна. – Но маленькая ступня это даже сексуально. Пошли. День будет сложным.
Если бы знала – насколько она права!
Когда выходили из дома, я обратила внимание, что никого не было. Вокруг было очень тихо, это могло бы испугать, но мне, если честно, было не до этого. Я косилась на Наталью Григорьевну, которая ровным четким шагом шла вперед. Чувствовалась, что ей часто доводилось бывать в этом доме. Интересно, а кого она ещё приводила в порядок?
На улице же стояла машина с открытыми дверями, и возле неё, посвистывая, раскачивался оборотень, ожидая, когда же мы соизволим подойти.
– Садись, – бросила мне женщина.
Я залезла на заднее сиденье, дверь за мной закрылась. Наталья Григорьевна обошла машину и села с другой стороны. Я попыталась успокоиться, хотя сердце неистово колотилось, потому что я не знала, что будет дальше.
В пригороде было тихо и спокойно, но стоило въехать в город, как на меня накатили воспоминания, которые очень хотелось забыть.
Папа… Когда-то он был добрым и весёлым, но третий магазин выжал из него все соки. Бизнес разрастался, папа становился все злее, начал пить, а потом и вовсе пропадать ночами. Мама к тому времени уже сгорела как свечка, не выдержав напряжения. Она никогда не любила папин бизнес, но привыкла выкладываться на полную. Дом, семья, работа – и молодая ещё женщина ушла из жизни. Была ли то болезнь, я уже не помню. Папа умалчивал все подробности, а я вспоминала лишь белые стены и тусклый свет больничной палаты.
Однажды я выяснила, где же папа проводил ночи. И нет, это были не падшие женщины, все оказалось проще, намного проще. Только оборотни могли держать игорные клубы, и они вовсю пользовались своими привилегиями. Ночные бары, казино – все развлечения мира под твоими ногами, только плати. И папа платил. Он тратил огромные суммы, будто пытался доказать кому-то, что он настоящий мужчина. Даже больше. Что он может позволить себе все, что хочет, жить, не оглядываясь ни на кого. Долги росли, не хватало денег, чтобы закупить товар на продажу, но он не слушал никого. В последнее время, как мне казалось, все начало налаживаться… И тут все это!
– О чем думаешь?
Я вздрогнула и посмотрела на Наталью Григорьевну. Женщина внимательно меня разглядывала, словно пыталась проникнуть в голову и понять, что же там крутится.
– Не о чем, так, мелочи…
– Тебе нужно учиться держать себя в руках, – оборвала она меня, даже не дослушав. – Оборотни будут чувствовать малейшее изменение твоего настроения. Хочешь стать для них игрушкой?
Я поежилась.
Машина плавно остановилась. Я выглянула в окно и вздохнула. Естественно, куда же ещё мы могли приехать?
Салон красоты и явно не из дешёвых.
Нет, не хочу! Но понимаю, что моего мнения никто спрашивать не будет.
Улыбчивая девушка выслушала все требования, окинула меня профессиональным взглядом, и все завертелось. Я и не думала, что для красоты нужно столько усилий! Меня раздели, вымазали в чем-то липком и пахучем, обложили тканью. И ладно бы этим все закончилось…
Несколько часов надо мной измывались, а эпиляция… Надеюсь, это было в первый и последний раз! Зато потом мягкий крем лёг на кожу, делая её такой потрясающе шелковистой, что я готова была простить все эти мучения.
– Отлично, теперь маникюр, – на лице у Натальи Григорьевны появилось подобие улыбки.
Еще два часа я сидела в кресле, окруженная сосредоточенными девушками-мастерами. Мне сделали лаконичный маникюр – аккуратный темно-бордовый с крохотными золотыми капельками на мизинцах. Выглядело потрясающе, пусть и на первый взгляд казалось простым, но если учитывать, сколько они потратили на это времени, то…
Странно, но вокруг не было зеркал, и я не могла посмотреть, что они сделали с моими волосами. Ладно, надеюсь, что ничего страшного, ведь я должна выглядеть красиво и привлекательно, а не уродливо.
Наталья Григорьевна уже торопила меня, пришлось быстро накидывать платье – уже другое. Наверное, его приготовили специально для меня, чтобы не пришлось натягивать старое. Я завязала пояс, поправила запах, подняла голову и столкнулась взглядом со своей провожатой.
– Одежда… Выпрями спину, подбородок выше! Как тебя зовут? – на мгновение замерла она.
– Василиса.
– Просто отлично. У нас остался гардероб, там быстро, и мы возвращаемся. Роман Русланович должен будет оценить твое преображение.
– Хорошо, – я кивнула, хотя в душе похолодела.
Я ведь просто помощница, зачем все это?
С одеждой все, и правда, оказалось быстро. Я могла бы даже не заходить в магазин, моего мнения попросту никто не спрашивал. Наталья Григорьева огласила список, и минут через десять ей просто передали несколько пакетов и коробок, которые наш водитель, мысленно матерясь, потащил к машине.