Глава 19
Всю дорогу, пока мы ехали в медицинский центр вместе в пассажирском салоне весьма габаритного внедорожника премиум-класса, у меня не проходило ощущение, будто меня вообще здесь не было. Или же я являлась одним из предметов окружающих нас вещей, на которые Стаффорд не обращал никакого внимания, поскольку они ему были совершенно неинтересны. Тем более, что его самого куда больше занимали собственные манипуляции с сенсорным экраном ультратонкого и небольшого ноутбука-трансформера.
В медцентре тоже мало что изменилось. Я и чувствовала себя рядом с ним, как какая-то приблудившаяся собачка, которая теперь семенила за единственным известным ей человеком-ориентиром, и которому ты, на деле была и на хрен не нужна. Правда, после того, как мы вышли из лифта в сопровождении водителя-телохранителя и уже почти дошли до новой вип-палаты, куда перевели после операции и отделения интенсивной терапии мою мать и куда теперь и вели меня, Стаффорд наконец-то вспомнил о моём существовании и ненадолго приостановил нашу процессию. Но только для того, чтобы сопровождавший нас бодигард передал мне в руки букет шикарных цветов из белоснежных махровых лилий и более скромных маргариток.
— Скажешь матери, что эти цветы от тебя, если, конечно, её вкусы за последние двадцать лет не изменились. И постарайся при разговоре с ней ничем её не волновать, как и говорить о том, чего бы ей не хотелось знать.
Я даже малость оторопела, не зная, что сказать в ответ, который, по сути, никого здесь не интересовал. Так что когда мы вошли в палату через несколько шагов и секунд, я уже находилась в слегка дезориентированном состоянии и не сразу сумела определиться в пространстве. Поначалу даже удивилась, когда увидела ни сколько больничную палату, а почти что номер-люкс пятизвёздочного отеля, заставленный вазами с пышными букетами всевозможных цветов и украшенный яркими воздушными шарами с кудрявыми ленточками. Даже успела подметить парочку подарочных корзин явно не от дешёвых поставщиков.
— Дейзи? О, господи! Я тебя едва узнала. Ещё и переживала, что ты никак не можешь ко мне приехать.
Мама тоже выглядела среди всей этой далеко не больничной роскоши намного лучше, чем я могла себе представить. Я и не думала, что удачная операция и полный уход на высшем уровне не то что вернут ей почти уже естественный цвет лица, но и более живой блеск глазам. Я с трудом поверила тому, что увидела, хотя узнала мать без каких-либо проблем. Скорее, было сложно поверить, что правильное лечение может творить подобные чудеса всего за считанные дни.
— Мама… ты как? Прости, что не смогла приехать пораньше. Я бы и вчера приехала, но… не получилось.
И зачем, спрашивается, мне сунули в руки этот дурацкий букет, чтобы показать, какая я заботливая дочка? И что дальше? Куда мне его девать? Мне же ещё надо следить за каждым слетающим с моего языка словом, как и за дрожащими руками, чтобы не выпустить ненароком цветы.
Правда, вскоре мне на помощь подоспел телохранитель, который вежливо забрал у меня этот бессмысленный веник, после чего наконец-то удалось вздохнуть уже посвободнее и приблизиться к огромной койке практически впритык. Хотя смотреть в улыбающееся лицо матери, явно находящейся под дозой сильных обезболивающих, было почему-то тяжело. Она же не могла не заметить вошедшего следом за мной Стаффорда, но, тем не менее, делала вид, что полностью увлечена лишь мною одной и больше никого, кроме меня, теперь не видит. Что тоже выглядело немного странным.
— А что бы ты вчера сумела тут сделать? К пациентам ни во время операции, ни после всё равно никого не впускают. Меня и саму сюда перевели буквально пару часов назад.
— Знаю, но… всё равно… Всё это кажется каким-то неправильным. — на несколько секунд, пока я целовала её в прохладную впалую щёку, мне удалось немного перевести дух и собраться с мыслями. Особенно, когда не нужно было смотреть в столь счастливые глаза матери.
— Что за глупости? — она перехватила мою руку и ласково сжала мне пальцы, продолжая с искренним восхищением рассматривать меня вблизи.
И это тоже не было непохожим на её прошлое поведение и особенно при общении со мной. Откуда такая показательная любовь и открытость? Неужели из-за Стаффорда? Или он ей тоже успел что-то наговорить до того, как решил привезти меня сюда?
— И куда спокойнее видеть, когда уже всё позади и близкий тебе человек идёт на поправку, ведь так?
— Да… наверное, ты права. — с этим тоже было сложно не согласиться. И всё же… Не выглядела наша встреча, как все предыдущие, естественной и, действительно, непринуждённой. Скорее, походила на какую-то хорошую игру, где каждый читал заранее заученный текст, разыгрывая перед одним конкретным зрителем написанные для нас чужой рукой роли.