Хотя, едва ли таким способом он сделал бы что-то не так. Меня даже Арчи никогда так не ласкал, и никогда ещё от ласк чужих рук я не сходила с ума настолько, чтобы забывать буквально напрочь о том, где я нахожусь, что здесь делаю и в каком виде стою перед самим Рейнольдом Стаффордом. И даже, мать его, всхлипывать, когда мужские пальцы добрались до самой чувствительной части низа моего живота — до лобка.
— Дейзи… расставь ноги. Будь хорошей девочкой.
Может я уже сошла с ума? И даже если это и так, может это к лучшему? Поскольку я действительно уже ничего не соображаю, включая того момента, когда сделала то, о чём мне приказал Стаффорд. Без каких-либо гарантий с его стороны!
Господи… Надеюсь, я уйду отсюда в здравом уме и на собственных ногах… если, конечно, доживу до этого…
Глава 1
За несколько дней до последних событий
Интересно, что чувствуют люди, когда стоят на краю крыши какой-нибудь многоэтажки или обрыва, перед тем, как сделать шаг в небытие? Эти чувства схожи с моими? Пусть я и не собираюсь прерывать собственную жизнь столь безумным способом, но мне почему-то кажется, что я нахожусь сейчас очень близко от этой грани. От добровольного шага в разверзнувшуюся предо мной преисподнюю.
Правда, если посмотреть со стороны, то ничего подобного вроде как и не скажешь. Да мало ли. Ну, стоит молодая, резко похудевшая за последние пару месяцев Дейзи Райли абсолютно голая перед зеркальной дверцей шкафа купе в родительской спальне. Ну, осматривает себя с головы до пальцев ног едва ли соображающим взглядом. И что такого?
Я даже не помню, сколько стою здесь в подобном виде времени и что пытаюсь разглядеть в собственном отражении. Что именно хочу увидеть или не увидеть.
Убедиться в который раз, что и небольшая полнота, и модельная худоба мне идут в равной степени? Или что я всё равно, с какого боку не глянь, совершенно не похожа на свою мать в молодости? На признанную и писанную красавицу, королеву выпускного бала Мендонсинского Колледжа Элеонору Марджори Андервуд. Высокую, статную, с аристократичной фигурой русоволосую почти блондинку, с бледной кожей и завораживающими лазурно-синими глазищами. За которой сохла добрая мужская половина не одного лишь колледжа, где она училась (и где теперь учусь и я), но и всего нашего приозёрного городка Юкайа.
Я снова прошлась взглядом по своей далеко не высокой фигуре, критично качнув головой, и снова поймав себя на мысли, насколько же я сильно отличалась от родной матери. И своей смуглой (унаследованной от отца) почти оливковой кожей, и тёмно-каштановыми прямыми волосами, и совсем уж не небесным цветом глаз — скорее смешанным, охристо-зелёным с кофейным ореолом вокруг зрачков. А уж что говорить про всё остальное. Про ту же грудь третьего размера и не потерявших после быстрого похудения своей былой крутизны округлых бёдер, которые, казалось, стали ещё больше выделяться на фоне осиной талии.
Арчи и до этого был не в меру доволен, когда на наших тайных свиданиях мял и елозил по моему телу своими жадными лапищами, а неделю назад, так и вовсе едва не сорвался во все тяжкие. Начал упрашивать меня, чтобы мы уже наконец-то трахнулись, при всём притом, что мне было совершенно не до этого. Причём едва не с применением грубой физической силы. Естественно, после такого мы рассорились, и теперь я упрямо не отвечала ни на его звонки, ни на сообщения. Вернее, и откровенно говоря, мне даже всё это было сейчас на руку. Он настолько отошёл в эти дни на задний план, что любое воспоминание о собственном парне вызывало во мне лишь не совсем приятную, а то и раздражающую реакцию.
Нет! Я не должна о нём думать! Ни сегодня, ни завтра, ни в ближайшие дни. Иначе… иначе мне точно не хватит духа на то, что я собиралась вскоре сделать. Правда, это мало ещё чем походило на шаги камикадзе перед неминуемым прыжком. Ну, рассматриваю я себя в зеркало, ещё и абсолютно голая… Кого сейчас этим удивишь?
Я и раньше довольно часто этим занималась, особенно когда сидела на безуспешных диетах и пыталась сбросить вес до желаемой отметки. Всё проверяла, в каких местах сколько чего ушло, и выглядела ли я при этом более сексуальной и идеальной. Иногда такие разглядывания заканчивались привычными для меня фантазиями на определённую тему, когда я представляла стоявшего за своей спиной нужного мне мужчину и его руки на моём обнажённом теле. Разумеется, в те моменты трогала и ласкала я себя сама, пусть и пыталась вообразить, будто это были не мои ладони и не мои касания. И, как правило, такие фантазии заканчивались одним и тем же — иногда долгим, а иногда и очень быстрым самоудовлетворением, но уже на кровати.