И, конечно, меня протрезвит от данного открытия за считанные мгновения, как и вчерашним вечером. Но, кроме возмущённого вопроса, брошенного мною в спину удаляющегося мужчины, я ничего толком и не сумею сделать.
— Вы с ума сошли? Зачем? О, господи…
Я реально не знала, что делать в таких случаях. Может самой бежать в ванную? Звонить в 911? Чёрт! Какой-то откровенный идиотизм. И, похоже, Стаффорду банально нравилось издеваться надо мной подобным способом.
— Как показывает практика в подавляющем большинстве случаев, это не смертельно.
Он ответил, даже не оборачиваясь и за несколько шагов до того, как скрылся за дверьми ванной комнаты.
— Как показывает практика, без надлежащего предохранения, подобные случаи, как правило, заканчиваются нежелательной беременностью. Я думала, вам такие вещи известны, как никому другому!
Мне пришлось повысить голос, так как Рейнальд включил воду, но хотя бы не закрыл за собой дверь. Опять же своим последним действием демонстрируя, что ему нечего стесняться, тем более в собственном доме.
— Я тебе обязательно объясню, зачем это сделал и зачем буду это делать снова и снова. Но это произойдёт не сегодня и не здесь. — он наконец-то снова вышел в комнату, с совершенно безучастным выражением лица поправляя на своих запястьях манжеты рубашки, а после застёгивая под шеей несколько расстёгнутых до этого пуговок.
— Вы сумасшедший, да? Только не говорите, будто пытаетесь зачать мне ребёнка.
Лепные губы Стаффорда изогнулись в ироничной усмешке, а в обращённых на меня совершенно пустых глазах так ничего эмоционального и не прояснилось.
— Всему своё время, Дейзи. И мне не нравится, как ты продолжаешь себя вести. Мне казалось, ты заинтересована в своём более свободном передвижении, как по этой квартире, так и за её пределами. Или тебе больше нравиться сидеть целыми днями взаперти, никуда не выходить и ничего не делать?
Я моментально осеклась, отказываясь окончательно понимать этого человека.
— О чём вы? Или это ваш очередной новый вид издевательств? Вам показалось мало трахать и кончать в меня, решили расширить границы своего пси-садизма за пределы «спальни»?
— Значит, ты не хочешь покидать этих комнат и все последующие дни только тем и заниматься, как пялиться в телевизор и набирать лишний вес за поглощением сытной еды?
Стаффорд вообще никак внешне не отреагировал на мои очередные обвинения. Преспокойно подхватил с банкетки у изножья кровати снятый им до этого светло-серый пиджак от общего костюма и всё так же, размеренно и без спешки, принялся продевать в его рукава свои расслабленные руки.
— Конечно, нет! Если только вы говорите обо всём этом всерьёз.
— А у меня есть какие-то причины тебя обманывать? Или, как ты выразилась, издеваться над тобой? Я могу, конечно, наказать за непростительное с твоей стороны поведение соответствующим образом, но это не значит, что я собирался заниматься этим на постоянной основе. Я не держу ни в подвалах, ни в тайных бункерах, как ты, должно быть, уже успела себе нафантазировать за эти дни, огромное количество секс-рабынь и никогда подобными пристрастиями не увлекался. Но, если тебе и дальше хочется меня разочаровывать, демонстрируя изо дня в день свой бунтарский характер без веских на то причин…
— Неправда! Я ничего этого не хочу! Это вы постоянно сводите меня с ума своим молчанием, ничего мне не объясняя, то и дело указывая на то, что я здесь никто и зовут меня никак!
— А тебе разве раньше никто не говорил, что терпение — это добродетель? И проявляй ты его почаще и там где требуется, то и выяснять со мной отношений по любому поводу и без тебе бы не пришлось. Но, судя по твоему поведению, это и есть твой излюбленный формат общения с кем бы то ни было, да?
И после этого он будет заявлять, что не издевается надо мной? Он же только этим и занимается! В особенности сейчас!
— Я просто хочу, чтобы вы не относились ко мне так, как… как начали относиться с нашей первой встречи. Я этого не заслужила. И ничего плохого вам до нашего знакомства не сделала. Я вообще не понимаю, за что вы так со мной… Как будто я и вправду для вас какая-то продажная девка и ничего иного, как презрительного ко мне отношения не заслуживаю. Я же… я же была девственницей…
— Девственницей, которая умеет профессионально отсасывать и даже кончать при разрыве девственной плевы. — в этот раз взгляд Стаффорда неожиданно потяжелел и почти стал серьёзным. Точнее, его глаза всё ещё оставались пустыми, разве что без раздражающих ноток циничной иронии. — Боюсь, нынешние взгляды на жизнь и моральная деградация в современном обществе не делают вашему поколению какой-то заслуженной чести. Из вас с рождения выращивают кого угодно, но только не высокоморального человека. Лишают духовной, этнической, национальной и даже половой идентичности, а вы и рады разлагаться дальше, называя это развитым прогрессом. Ты отсасывала своему парню и давала ему себе лизать совершенно не задумываясь о том, что это вовсе не сексуальная раскрепощённость. Это сексуальное растление и полное вырождение, милая, а не свобода выбора во всех её сомнительных проявлениях. Так что да. Ты не была для меня невинной и чистой в том самом понимании, какое я привык вкладывать в данные слова. И едва ли теперь будешь таковой впредь. Либо смирись с этим фактом, либо, не знаю… Это ваш новый дивный мир, где вы привыкли всё решать через наркотики, групповой трах или какую-нибудь другую безумную дичь. Ты прекрасно знала, на что шла, а теперь знаешь, почему я к тебе так отношусь. Можешь, конечно, бунтовать и дальше, только не думай, что это как-то изменит мои взгляды на твой счёт. А можешь даже из всего этого получить какую-то выгоду и для себя. Если, конечно, хватит мозгов. Решать тебе, девочка. Хотя, торопиться сейчас лучше не стоит. Времени у тебя на это ещё будет. По крайней мере, до нашей следующей с тобой встречи.