А у пруда, между тем, собралась целая толпа. Рядом стоял огромный стол, больше похожий на поляну, усеянную ярким орнаментом цветочных композиций. Гости подходили, брали со стола венки и, зажигая на них свечи с ароматическими палочками, пускали кораблики в пруд. Я поискала в толпе Барретта и нашла его поодаль - он разговаривал в компании мужчин и совсем не обращал внимания на цветочную эйфорию.
Барретт, как обычно, прошелся по мне взглядом-сканером, а я, улыбнувшись в ответ, подошла к нему, не желая показывать, что еще пятнадцать минут назад между мной и Мартой произошел странный разговор. Несмотря на то, что их связывало некое прошлое, немка пришла разговаривать со мной, а значит, это была наша с ней битва.
Наблюдая, как гости отпускают кораблики в пруд, я все же тактично вклинилась в разговор, намекая на красивый ритуал:
- Говорят, что вместе с кратхонгом ты отпускаешь все печали и неудачи.
- Иди, - кивнул он в сторону пруда, давая мне понять, что он в этом ритуале участвовать не планирует, и продолжил разговор с мужчинами.
Я вздохнула и, понимая, что никакие силы не заставят Барретта побыть хоть на секунду романтиком, одна направилась к столу.
[Музыкальная тема в группе вк Девочка]
Рассматривая цветочные композиции, а вернее, произведение искусства из цветов и фруктов, я выбирала подходящую, как вдруг мой взгляд упал на два изящных, скорее похожих на миниатюрные дворцы, кратхонга, которые стояли рядом, нечаянным образом зацепившись друг за друга листьями. Вспомнив слова Раттаны: "Тайцы верят, что опущенные на воду кратхонги соединят сердца влюбленных и в следующей жизни", я улыбнулась и незамедлительно выбрала их, чувствуя, что это были наши с Ричардом кораблики. Аккуратно положив в один из них пучок своих волос, я зажгла свечи с благовониями, и бережно понесла их к пруду подальше от других. Прячась от посторонних глаз за большим раскидистым деревом, листва которого тянулась к воде, я разулась и, чувствуя пятками теплую мягкую почву, подошла к воде. Немного подтянув юбку, я присела на мягкое покрывало травы, подняла кратхонги вверх, приветствуя духа воды, и опустила их в пруд. Легонько подтолкнув их ладонью, я несколько раз провела рукой по водной глади от себя, создавая небольшое течение, и отпустила наши с Ричардом кораблики в путешествие. Наблюдая, как они медленно, но верно поплыли на середину пруда, я, затаив дыхание, молила, чтобы они не утонули и не рассоединились. Будто слыша мою просьбу, цветочные ладьи тихо дрейфовали бок о бок, взявшись за руки, и, казалось, разлучаться не собирались. Сложив ладони у лица, я просила у духа воды забрать все плохое, что случилось в моем прошлом и жизни Ричарда, молила унести подальше все беды и проблемы, оградить от болезней, невзгод и горестей. Искренне веря, что моя молитва поможет защитить близких и моего мужчину от всего плохого, я тихо продолжала шептать воде свои просьбы.
Не знаю, как долго я вела разговор с духом воды, но внезапно, почувствовав за спиной присутствие Барретта, обернулась. Он направлялся в мою сторону, а я мысленно улыбнулась - создавалось впечатление, что он всегда точно знал, где я нахожусь.
- Нам пора, - проинформировал он, кинув взгляд на мои босые ступни.
- Праздник еще не закончился. Кеута обещала показать храм. Может останемся? - тихо попросила я, пока Барретт поднимал меня с колен.
- Нет, - как всегда информативно, бросил он.
- Надо попрощаться с Чоенгами, поблагодарить их за радушный прием, - опираясь на предплечье Ричарда, я пыталась быстро надеть туфлю и не упасть при этом.
- Уже, - коротко ответил он, и я поняла - Ричард сделал все дела и договорился о чем-то с Чоенгом. Праздник был лишь антуражем для решения очередных деловых вопросов - мой мужчина был рационален, впрочем, как и всегда.
Пока мы возвращались на катере к “Нарушителю”, я с упоением рассматривала цветочные венки, которые устроили хоровод, сплетаясь в одном узоре с морскими волнами, и наблюдала за удаляющимися в вышине фонариками. Мерцая мириадами светлячков в ночной синеве, они отражались на водном покрывале Соляриса, и казалось, будто я плыву по небу, усеянному звездами.
Я обернулась - Ричард стоял в рубке и, как обычно, разговаривал по телефону, вероятно с Сиэтлом или Германией. Наконец, он дал отбой и погрузился в лабиринт своих мыслей. Некоторое время подумав, стоит ли нарушать его одиночество, я все же оторвалась от бортика и пошла в рубку.
Подойдя сзади, я аккуратно, словно легонько стучась в дверь, прислонилась лбом к его спине. Он не возражал, и я улыбнулась, радуясь, что он впустил меня в свое одиночество.