— Это, — сказал он, — было неприятно. — Он отряхнул рукава, как будто то, что его держало, все еще могло кое-где цепляться за тело.
— Где ты был все это время? — Яз взглянула в туннель на случай, если что-то может прийти за Стержень-корнем.
— Аидис вернул меня к моим мучениям. — Стержень-корень вздрогнул. — Он считает всех, кто прибыл с первыми кораблями, захватчиками. И наказание... ну... ты сама можешь видеть, что его деградирующий разум стал намного старше Ветхого Завета!
Яз моргнула, не понимая.
— Ну. — Стержень-корень поправил свою призрачную одежду. — Я сбегал от него раньше, и я сбежал от него снова. На этот раз не совсем, конечно, потому что я все еще здесь, в его причудливом маленьком подземном мире. Но я подумал, что ты захочешь узнать, в чем мы нуждаемся. Итак, давай приступим к делу. Быстро — и с умом. Аидис, возможно, не самая яркая свеча в храме, но охота за нами не займет у него вечность. Наше единственное преимущество в том, что он не знает, куда мы направляемся. Он заботится только о том, чтобы мы не могли покинуть город. Кроме того, он довольно терпелив. В конце концов, погоня — это часть мучений. Надежда иногда бывает самым жестоким ножом в коллекции палача.
— Пошли. — Яз жестом показала Стержень-корню, чтобы тот шел впереди. Она смирилась с тем, что случится — что бы ни случилось, — и теперь просто хотела покончить с этим. Страх преследовал ее, тот вид, который гложет решимость и делает человека меньше, чем он хочет быть. Если они будут стоять на месте слишком долго, страх ее настигнет.
— На самом деле это недалеко отсюда. — Стержень-корень развернулся. — Но вы идете не в ту сторону. Вы пропустили поворот, он там.
Эррис догнал призрака:
— Если слуги Аидиса перерыли это место до основания, как там может быть какой-то нетронутый ящичек, который просто где-то там лежит и ждет, чтобы мы могли его забрать?
— Потому что, дорогой мальчик, меня схватили очень давно, еще до того, как Хейдис потерял большую часть своих оставшихся шариков и заказал этот… редизайн. А в те дни здесь еще оставалось несколько игрушек. Некоторые из них — работы Пропавших, которые они оставили после себя, но большая часть технологий была заимствована у нашего собственного народа, потому что Пропавшие не оставили своим слугам ничего, кроме средств для овладения новыми технологиями. И я спрятал несколько безделушек подальше.
— Так как же эта луна, которая держит Коридор открытым, все еще работает, если Сеус хочет ее обрушить? — спросила Яз, обращаясь как к Стержень-корню, так и к Эррису.
Стержень-корень отмахнулся от вопроса.
— Наши предки не были идиотами. Вскоре они поняли, что с ними сделали. Они закрыли ковчеги от внешнего влияния таким образом, что даже оружию Пропавших — их способности переконструировать другие технологии — оказалось трудно преодолеть все барьеры. Кроме того, только недавно безумие Сеуса выросло до такой степени, что он счел геноцид окончательным решением проблемы стремления Пропавших к уединению. До этого Луна не считалась угрозой и была оставлена выполнять свою работу. Теперь, однако, Сеус направил оружие против последнего функционирующего ковчега и медленно прокладывает путь через его защиту. Что является чем-то, что первоначальные дизайнеры не считали возможным. Спасти нас может только исследование изнутри, которое даст возможность перестроить барьеры ковчега. Конечно... это означает, что сначала нужно эти барьеры поднять, чтобы я мог войти.
Яз потянулась, чтобы остановить Стержень-корня, но ее рука просто прошла через его плечо, заставив ее почувствовать себя немного глупой и уязвленной:
— Ты хочешь сказать, что мы не только должны вытащить тебя отсюда и преодолеть тысячи миль льда... мы должны воздвигнуть барьеры, которые бросят вызов самому могущественному разуму городов, вооруженному оружием, которое Пропавшие оставили своим созданиям — оружием, которое низвергло первоначальные племена людей?
— Ну, в общем, да. — Стержень-корень снова повернулся к ней. — Вот почему я выбрал тебя. Знаешь, это не было спонтанным решением. Я ждал бо́льшую часть десяти тысяч лет, когда ты появишься. Все «я», все мои фрагменты, разбросанные по этой планете, потратили все это время на поиски того, кто может открыть звезда-дверь.
— И ты думаешь, что я смогу? — Яз почувствовала, как тяжесть его надежды легла на ее плечи.
— Может быть. — Стержень-корень изобразил множество невидимых сомнений взмахами своих быстрых рук с длинными пальцами. — Ты — лучшая из всех, кого я когда-либо видел. Юная Малиайя Глосис — еще один замечательный талант. Шансы на то, что вы обе окажитесь в одном тысячелетии, довольно малы. А в нескольких годах друг от друга — вообще микроскопические. Но в то время как ее потенциал для работы с сердце-камнями замечателен, ее величайшие навыки склоняются к Путь-работе и нить-работе. — Он пошел дальше. — Но всему свое время.