— Вы видели Яз? — Турин обнаружил, что разрывается между поспешным отрицанием и изумлением. — Откуда вы узнали, что я летаю?
— Агатта видит все, — сказала одна из сестер без глаза. — То, что прошло.
— То, что есть. — Средняя сестра прищурила зеленый глаз.
— И то, что будет, — закончила последняя сестра.
Турин нахмурился:
— Вы видите все... И прячетесь в этой сырой пещере?
Последняя сестра протянула руку и выхватила глаз у сестры. Она надменно фыркнула:
— Это должно кое-что сказать тебе о состоянии мира, юный Турин. Где еще нам быть? У нас есть тепло, еда и вода.
Турин открыл было рот, чтобы ответить, но передумал. Он видел лед.
— А как насчет зеленого мира? — Яз так часто говорила об этом, и ее видение было подобно огню, возле которого он мог согреться, но он не мог войти в него, как не мог войти в пламя. Его воображение не могло представить, на что это может быть похоже. Даже когда камень вокруг него был окрашен в зеленый цвет светом ведьминого глаза. — Зеленый мир действительно существует, не так ли?
— Он был. — Последняя сестра наблюдала за ним.
— Он есть, — сказала вторая. — Всего лишь узкая полоска.
— Его не будет, — нараспев произнесла третья. — Все умирает. Даже миры. Даже время умирает, если ты дашь ему достаточно времени.
Турин покачал головой, чтобы избавиться от замешательства. У него не было времени на эти загадки, даже если они не были бредом сломленных умов, которыми они, вероятно, были:
— Если вы все знаете, то где мои друзья?
— Агатта не все знает — она все видит. Есть разница. Большая разница, — сказала слепая впереди.
— Но мы знаем, где твои друзья, — сказала сестра с глазом. — Но тебе не удастся помочь им, даже чуть-чуть, если ты не задашь правильные вопросы.
— И какие вопросы правильные? — спросил Турин.
— Это был не один из них. — Ее глаз сузился, свет стал более интенсивным. Из разума Турина начали подниматься шепотки, как поднимается пар, когда вода нагревается.
— Вы похожи на другого, — пробормотал Турин. — Но у него были красные глаза, и они жалили сильнее.
— Это Разрушители. Скрытый Бог заставляет их служить его интересам. Точно так же, как он был создан, чтобы служить чужим интересам. Всегда есть рыба покрупнее. Мы, обитатели моря, знаем эту мудрость.
— А кто вас создал? — Шепот из глубины его сознания достиг губ, минуя осторожность и вежливость.
— Боги в...
— Я никогда не видел моря. До сегодняшнего дня я никогда не видел неба. Эти боги — не мои боги. И во льду мы говорим, что обычно очевидный ответ — правильный. — Турин стиснул зубы от сбивающего с толку узкого взгляда зеленого глаза женщины и потянулся своим вода-чувством, нежно сжав всех трех сестер. — До сегодняшнего дня я встречал только одного человека без глаз, и он не использовал звезды, чтобы видеть. Поэтому я думаю, что, если Скрытый Бог создал Разрушителей, разве не он создал вас?
— Мы знали, что ты можешь задать правильный вопрос. — Женщина с глазом отвернулась.
Две других схватили друг друга за лохмотья и последовали за ней, когда та пошла.
— Идем, — позвала последняя из них.
Турин крепко сжал лоб обеими руками, пытаясь собраться с мыслями.
— Подождите! — Он поспешил за ними. — Вы действительно знаете все? Я имею в виду, вы видели все это?
— Да. — Первая сестра скользнула в трещину, которая расколола грубо высеченную стену пещеры, древний дефект в горе, который, должно быть, предшествовал человеческим раскопкам и, скорее всего, их прибытию на Абет.
Они повели его по тому, что казалось естественными проходами в скале, вырезанными древними водами, две слепые сестры находили свой путь на ощупь с уверенностью, которая говорила о годах, проведенных в путешествиях туда и обратно. Их путь вел еще глубже, единственным источником света было изумрудное сияние единственного глаза сестер.
— Куда мы ид...
— Неправильный вопрос.
— Почему мы...
— Лучше, — сказала сестра, шедшая прямо перед ним. — Но «почему» — для нас это трудный вопрос. Когда ты видишь, что будет, нет никаких ответов на «почему», кроме «потому что». Все — это очень много, на него трудно смотреть. Его невозможно удержать в одном уме. Оно разрушает наши мысли. Он крадет амбиции и желания. Видеть все — значит стать его частью. Как гора, лед или ветер.
Турин увидел в зеленом свете бахрому каменных копий, свисающих с потолка пещеры впереди, как зубы в жадной пасти. Это зрелище отвлекло его от многих других вопросов, и некоторое время он мог только восхищаться подземными чудесами, окружавшими их. Скала, казалось, расплавилась, а затем снова замерзла, превратившись в чудесные плавные формы, похожие на пещеру сосулек, но со льдом, замененным камнем и искрившимся слабыми радужными цветами.