Вверх, всегда вверх. Турин потерял счет времени. Боль нарастала в глазах, пока он не потерял всякое представление о том, куда идет и почему. Вверх и вверх. И боль становилась все сильнее.
2
Квелл
Квелл лежал в поднимающейся клетке, окруженный сложенными досками из поселка и небрежно наваленными грибами. Нож в боку пригвоздил его к каждому мгновению, боль была острой и в то же время тупой, всепроникающей. Зато ничего не болело, когда нож входил внутрь. Вид рукоятки, плотно прижатой к его плоти, поражал его.
Самый слабый из Запятнанных был опаснее, чем думала Яз, но она была права, пытаясь остановить его, замахнувшегося на них топором. Даже сейчас он предпочитал лежать здесь, ожидая смерти, чем сидеть невредимым и нести воспоминания о детях, которых он разорвал на части. Есть цены, которые стоит заплатить, чтобы остаться в живых, и другие, которые не стоит.
Цену, которую регулятор потребовал за спасение жизни Яз, Квелл был готов заплатить. Он уже думал, что она мертва. Слишком велика была тяжесть печали, которую ему пришлось нести, идя от Ямы Пропавших, он не мог ее вынести. Он до сих пор говорил себе, что она упала. То, что она бросилась вниз, говорило о добровольном разрушении связи, которая, как он думал, выросла между ними. Он собирался попросить ее идти с ним по жизни до конца их дней. Жить в одной палатке и растить собственных детей. Если она прыгнула, а не упала... что это значит? Он должен был стать камнем, за который она цеплялась, ее утешением перед лицом смерти Зина. Вместо этого казалось, что ее собственная жизнь была ценой, которую она была готова заплатить, чтобы сбежать от него.
Мать Яз выбралась из кратера так, словно она была мертвой женщиной, идущей только по привычке. Отец Яз, человек, склонный к молчанию, совершенно вышел из себя. Квелл никогда не видел его таким, даже когда кинжал-рыба забрала его младшего сына. Дяде Яз и двоюродным братьям ее матери пришлось силой вытаскивать ее отца из кратера, в то время как он все время боролся и неистово проклинал как Богов как в Море, так и в Небе.
Ложь и обман казались небольшой ценой, когда Регулятор Казик отвел Квелла в сторону и произнес эти два золотых слова:
— Она жива.
Задача Квелла была простой. Найти Яз, а затем использовать крошечную звездочку, которую дал ему регулятор, чтобы вызвать преждевременную передачу железа в пещере города. Он также должен был представиться слепому человеку, Эулару, и передать привет от регулятора и загадочные сообщения, не говоря об этом никому другому.
Ценой этого маленького обмана Квелл вернул бы дочь скорбящим родителям, чтобы она снова могла стоять под небом. И тогда, только тогда, когда они снова окажутся на льду, он мог бы задать вопросы, которые горели в его груди с тех пор, как она упала. Только тогда он смог бы попросить ее разделить с ним его жизнь.
Конечно, теперь он лежал при смерти. Даже если жрецы вернут его в клан, он станет для Икта просто источником печали, и они, проведя ритуал прощания, оставят одного на льду с солью и кубиком арфа-рыбы, чтобы утолить голод.
Хуже того, он лежал, умирая, вынужденный смотреть на незнакомца, который так очаровал Яз — темная кожа и такие же темные глаза, где у Икта была медная кожа и настолько бледные глаза, что радужная оболочка казалась почти белой. Этот человек казался одновременно невероятно сильным и невероятно быстрым, соответствуя сверхчеловеческой быстроте Зина и многократно превосходя силой Икта. И самым жестоким ударом было то, что он обладал спокойной уверенностью, к которой Квелл стремился всю свою жизнь. Собственная сдержанность Квелла дала трещину при падении Яз и начала покидать его всерьез в тот момент, когда его веревка лопнула, и он начал свое собственное падение в мир Сломанных.
Даже сейчас Эррис осматривал рану Квелла, ощупывая нож пальцами, как будто они могли каким-то образом заглянуть глубоко в окружающую плоть.
— Я ошибся, — сказал Эррис. — Учитывая то, что нож разрезал, было бы лучше оставить лезвие на месте, пока мы не окажемся в теплом месте с бо́льшим количеством ресурсов.
— Просто вытащи его, — проворчал Квелл.
Эррис покачал головой:
— Ты истечешь кровью до смерти. Вполне вероятно, еще до того, как мы вытащим тебя из клетки.
— Тогда иди и помоги Яз! — гнев Квелла усилился. Эррис остался только для того, чтобы помочь ему. А это означало, что Яз придется самой карабкаться по канату в погоне за Майей.