Алая звезда — сердце охотника, которого Яз уничтожила в подземном городе, — была такой большой, что Яз едва могла обхватить ее руками. Те, что находились в храме Скрытого Бога, были размером с два сжатых кулака, и их песня резонировала под сводами потолка в многоголосой гармонии, которая почти унесла ее прочь. Она чувствовала их присутствие, как давление со всех сторон, как будто была под водой и не знала об этом.
На противоположной стене, скрестив ноги и положив руки на колени ладонями вверх, возвышалась статуя. Лицо было сильно повреждено, порезано поперек глаз, как будто когтями какого-то зверя, достаточно огромного, чтобы справиться с китами.
— Я — Скрытый Бог, Яз.
— Вижу. — Яз не знала, что сказать. Она никогда не встречала и не ожидала встретить бога. Она чувствовала себя так же, как, должно быть, чувствовала себя Мокка, когда, только что сделанная, стояла перед Айики, меньшей из Богов в Небе. И этот бог сказал, что он был слугой Пропавших. Конечно, Боги в Небе и Боги в Море не были слугами Пропавших? Или были? — А есть еще такие, как ты? Другие... — Она попыталась произнести незнакомое слово, — ... холотуры?
Аргес нахмурился, а затем отмахнулся от вопроса:
— Их было много, но большинство уже ушло, а те немногие, кто задержался, все безумны, просто тени того, чем они были. Только я остался целым. И знаешь почему, Яз?
— Нет. — Здравомыслие не было чем-то, что статуя внушала ей, но никогда не было хорошей идеей противостоять богу. Согласно древним сказаниям, у них было много способов наказать за такое поведение.
— Потому что у меня есть цель, Яз, цель, выходящая за рамки выживания. Бесцельность ведет к упадку. Просто посмотри на город. Веста когда-то была могущественной и мудрой. Теперь она пришла в упадок. Пропавшие покинули нас. Они сказали, что освобождают нас. — Аргес горько усмехнулся. — Свобода? Они оставили нас свободными от цели. Они оставили нам только одну инструкцию. «Пусть никто не последует за нами».
— Свобода звучит не так уж плохо, — рискнула Яз.
— Ты была свободна на льду. — Аргес усмехнулся. — Это тот рай, который ты себе представляла после того, как попала в ловушку со Сломанными? — Он не стал дожидаться ответа. — Я нашел нового хозяина, которому буду служить. Того, у кого большие амбиции. Пропавшие оставили меня охранять врата. Врата! Я вышел за рамки этой задачи и обнаружил кого-то, кто мог дать мне нечто более ценное, чем свобода... он дал мне цель.
Яз покачала головой.
— И эта великая амбиция, эта цель состоит в том, чтобы украсть детей льда и научить их воевать с народом, в существование которого они даже не верили. — Яз не собиралась говорить, пока не узнает больше, но гнев развязал ей язык. — С народом, которому от нас ничего не нужно.
— Что? Нет! Это то, что сказал Эулар? — Холотур повернул голову жреца к Яз, и единственный темный глаз, охватывающий его глазницы, изучил ее. — Ну... да, это правда, в какой-то степени. Будут сражения. Но это упускает главное. А главное то, что свободный ото льда экваториальный пояс — единственный регион, где выжили ковчеги...
— Ковчеги? — Яз не была уверена, является ли прерывание бога большим или меньшим преступлением, чем критика. В любом случае, теперь она сделала и то, и другое за несколько вдохов. — И зачем ты мне все это рассказываешь? — Это не было похоже на информацию, с которой ей позволят уйти, даже если ей никто не поверит. Ей казалось, что холотур признается ей в преступлениях, в том, о чем лучше не слышать, лучше заткнуть уши.
— Я рассказываю тебе, дитя, потому, что слова Эулара, похоже, не произвели желаемого эффекта. Он оставил тебя запертой в камере, и все же теперь ты здесь, а Регулятор Казик, бушует в коридорах с окровавленной головой в соответствующем настроении. Я показываю тебе самую большую картину твоего существования, чтобы ты могла отложить в сторону мелочи, за которые цепляешься, и сделать то, что я от тебя требую.
Что касается того, что такое ковчеги... в величайших городах были ковчеги, где хранилась главная технология Пропавших.
Холодный палец провел линию по спине Яз. Чудовище, которое преследовало ее в воображаемых пространствах, куда привел ее Эррис, было извращенным разумом города под названием Сеус. Элиас Стержень-корень, который, казалось, жил в тех же самых пространствах, сказал, что Сеус был одним из величайших произведений Пропавших.
— У Сеуса есть ковчег?
Единственный черный глаз Аргеса сузился:
— Что девушка со льда знает о Сеусе?
— Ты хотел убедить меня. Тогда расскажи мне об этих ковчегах.