Я — Стержень-корень. Голос, казалось, исходил из шара света.
Теус не обратил на него внимания.
— Стержень-корень? — спросила Яз.
Я — Стержень-корень. В голосе не было эмоций, как у человека, который говорит в глубоком сне.
— Сеус снаружи. Мы должны держать его там.
Только Очищенный может мне приказывать.
Это был не тот Стержень-корень, которого знала Яз — сообразительный, острый на язык, без снисхождения относившийся к глупцам. Это был скелет его разума. В игле был его набросок, вооруженный знаниями, необходимыми для усиления защиты ковчега от Сеуса. Он успешно сопротивлялся разуму города в прошлом столетии, но в нем было мало того, что делало Стержень-корня тем человеком, которым он был.
— Нам нужен Эррис. — Яз огляделась вокруг в поисках чего-нибудь, что имело бы смысл. — Настоящий Стержень-корень сказал бы ему, как не пустить Сеуса. — Уже говоря эти слова, Яз спросила себя, был ли вообще «настоящий» Стержень-корень среди всех этих копий человека, каждая с разной точностью. — Нам нужен Эррис…
— Дело сделано, — сказал Теус.
— Что?
— Дело сделано. Ковчег снова закрыт. На всех уровнях. И я внедрил протоколы, намного превосходящие протоколы Стержень-корня. Сеус сюда не войдет. Никогда. Даже если ты оставишь дверь широко открытой. Для него это была бы такая же пустая комната, как и для тебя. — Теус увидел ее замешательство, и лицо Таркакса свирепо усмехнулось. — Сеус перешел мне дорогу. Мне! Какой-то чокнутый городской ум думает, что он бог? Пытается убить меня? — Он покачал головой. — У меня есть дела, которые мне нужно сделать прямо сейчас, другие счеты, которые нужно свести, но Сеус пожалеет, что потратил сто лет моего времени впустую.
Теус отступил назад и посмотрел на парящую синюю сферу спокойным взглядом:
— Открой врата.
Только Очищенный может мне приказывать. Стержень-корень говорил без интонации.
Теус зарычал.
— Он связан с ковчегом. Он думает, что теперь он один из них. Он стал их привратником. — Теус протянул руку, его пальцы коснулись синего света. — Я — Прометеус из Пропавших. Открой врата. Я этого требую.
Только Очищен…
Теус пролаял свой приказ на другом языке, языке Пропавших.
Только Очищенный может мне приказывать.
Теус бросился обратно к стене и начал яростно стучать. Огни и символы появились на камне точно так же, как письмена Пропавших появились на стенах подземного города Веста. Каждый раз, когда он касался круга или линии символов, они становились красными. Яз увидела, как на его лице появилось выражение, которое она никогда бы не связала с Теусом: отчаяние.
— Он запер меня снаружи. Он использует свою защиту против меня.
— Разве ты не можешь…
— Это не работа Пропавших. Ее я бы мог разблокировать. Может быть. Это дело рук четырех племен. Того, что они привезли со своих кораблей. — Теус прислонился лбом к стене. Красные символы, светившиеся вокруг него, начали исчезать.
— Что ты будешь делать? — спросила Мали.
Теус прислонился к стене спиной и сползал по ней, пока не рухнул у ее основания.
— Что я могу сделать? — Он поднял на них свои черные глаза. — Я даже не могу вытащить нас отсюда сейчас. Управление дверью от меня закрыто.
— Мы умрем здесь с голоду? — спросил Квелл. В его голосе звучало скорее любопытство, чем страх. Возможно, то, что быкоподобный аватар самопровозглашенного бога загнал его в ковчег, заставило голод казаться довольно незначительной неприятностью.
— Ну, даже если бы ты смог открыть дверь, это просто позволило бы Сеусу нас убить. — Мали задумчиво посмотрела на свой обрубок.
Теус положил голову на колени.
— Должно быть что-то, что мы можем сделать. — В глазах Мали было то «колдовство», которое у Яз ассоциировалось со взглядом на нить-пейзаж.
Яз присоединилась к Мали, и они вместе осмотрели нити. Но ковчег каким-то образом связал мир нитей в себя, почти как если бы он был соткан из них, и там, где в менее развитой технологии строители использовали провода и компоненты — вроде тех, что были в теле Эрриса, — в ковчеге эти провода были нитями самого существования.
Собрать корабль-сердце из его компонентов было головоломкой, которая чуть не победила Яз. Ей не нужно было долго изучать ковчег, чтобы понять — это настолько сложная головоломка, что любая попытка решить ее собственными силами будет бессмысленной.
— Стержень-корень. — Яз повернулся лицом к синей сфере. — Ты меня знаешь?
Нет.
— Ты должен помнить меня.
Нет.
— Хотя бы чуть-чуть…
Нет.
— Не мог бы ты, по крайней мере, открыть дверь настолько, чтобы увидеть, где Сеус?
Только Очищенный может мне приказывать.
— Это и был твой грандиозный план, а? — Яз повернулась и зло посмотрела на Теуса. — Ты ждал все это время, чтобы вежливо попросить, а потом умереть с голоду?
Теус зарычал и поднял голову:
— Осторожнее, девочка.
— Ну? — Яз давно устала от угроз Теуса. — Что ты сделаешь?
— Никто не будет голодать. — Теус сплюнул на пол. — Мы все умрем от жажды задолго до этого. — Он хмуро посмотрел черными глазами на шар света, который был Стержень-корнем. — Очищенный или нет, я мог бы открыть врата. Однако я не ожидал, что Стержень-корень станет частью ковчега. Не так, как сейчас. Он запер меня так же, как запер Сеуса, объединив недостающие технологии с трюками квантала и марджала. Здесь его недостаточно, чтобы можно было его убедить. Он просто функция, обернутая вокруг знания.
Пораженчество Теуса испугало Яз больше, чем его угрозы. Теус был кем угодно, только не тем, кто пасует перед трудностями. Он собрал себя заново из выброшенных кусочков. Он, демонстрируя незаурядную силу воли, занимался этим на протяжении многих поколений. И, если он сказал, что нет пути вперед и нет пути назад… тогда вся надежда действительно потеряна. Она опустила голову, коснулась плеча Квелла, руки Мали и пошла, чтобы прислониться спиной к стене. Она медленно соскользнула вниз, чтобы присоединиться к Теусу на полу. Смерть Эрриса тяготила ее, и было трудно не чувствовать безнадежности. Это был самый длинный день в ее жизни, и зубы усталости глубоко въелись в ее кости.
— Ой. — Яз сдвинулась. Она села на что-то неудобное — более неудобное, чем каменный пол. Она наклонилась, чтобы найти этот комок, и обнаружила, что он находится в одном из внутренних карманов ее рясы. Она вытащила его. Ящичек Стержень-корня. Тускло-серый и безжизненный, испещренный более темными пятнами. Она повертела его в руках.
— Что в ящичке? — Квелл присоединился к ней на полу. Мали тем временем подобрала брошенный стул и села на него.
Яз продолжала вертеть ящичек в руках, проводя пальцами по его гладким бокам и шрамам там, где влияние Сеуса испортило ее.
— Это секрет? — беззлобно спросил Квелл.
— Все зло в мире. — Яз улыбнулась. Безумие Сеуса заполнило его и вытеснило Стержень-корень. То же безумие, которое вырвало знания человечества из рук четырех племен именно тогда, когда лед двинулся, чтобы раздавить их с обеих сторон. То же безумие, которое хотело превратить лед-племена в оружие войны и захватить контроль над ковчегом вместе с ними. То же безумие, которое недавно было так близко к взятию города другой армией, приведенной из какого-то соседнего государства.