Но Венна удивила Яз, сказав что-то короткое и неразборчивое — она поняла только одно слово, которое суммировало все другие слова: «хорошо».
— В какие неприятности мы вляпались? — спросила Куина.
— Я… — Яз взглянула на Венну. — Я думаю, у нас все хорошо, — сказала она. В конце концов, это было место, где зеленоземельцы учили детей сражаться. И хотя икта не воевали, они знали достаточно, чтобы понять: часто лучший способ предотвратить начало войны — нанести ответный удар сильнее.
Венна повела их дальше, оставив «утонувших» девушек позади, и остановилась в конце очереди послушниц, входивших в зал, где они наелись этим утром.
— Мы делаем это снова? — Куина ахнула.
Яз коснулась плеча Венны и подняла два пальца:
— Мы едим дважды?
Венна казалась смущенной. Она подняла три пальца:
— Завтрак, обед, ужин.
Каким-то образом связь Яз с Мали придала этим словам смысл. Яз в изумлении повернулась к Куине:
— Они едят три раза в день!
— Боги во Льду… — Куина схватилась за живот. — Я люблю это место.
7
Турин
— ПРОСНИСЬ! — ЕЩЕ ОДНА пощечина. — Турин! Проснись!
Турин моргнул и потер рукой онемевшую щеку, пощечина не вызвала обычной боли. Улица снова погрузилась во тьму, нарушаемую только светом звезд и слабым пламенем ближайшего фонаря. Кое-что, однако, изменилось. Все углы и расстояния выглядели неправильными. В поле зрения появилась рука Эрриса.
— Подожди. Перестань бить меня. — Турин почувствовал, что рот набит шерстью, а язык стал слишком ленивым и не может правильно произносить слова. Он решил, что лежит на спине и видит улицу, а пятна света, кружащиеся перед глазами, — настоящие звезды.
— Что случилось с монахами?
Эррис повернул голову Турина. В слабом свете было трудно что-либо разглядеть, но у основания стены лежали два тела. Эррис выпустил пламя из указательного пальца. Оба Брата, Красный и Серый, связанные тонкими веревками, один из них слабо сопротивлялся, другой был неподвижен.
— Я воткнул в них дротики, которые попали в меня, а не в тебя. К счастью, они захватили с собой немного веревки.
— Я вырубил того, кто душил тебя? — Турин не помнил столкновения, но он двигался быстро, и, казалось, он никак не мог промахнуться.
— Нет, для этого он двигался слишком быстро. Но ты стряхнул его с моей спины и дал мне шанс, в котором я нуждался. Если бы он был менее уверен в своих ядах и вместо этого использовал бы меч… это была бы другая история.
Мали помогла Турину сесть, в то время как Эррис отвернулся, чтобы что-то рассмотреть.
— Все плохо, верно? — сказал Турин. — Они пытались убить нас. И если мы их убьем — ну, я не хочу никого убивать; к тому же тогда за нами начнут охотиться монахини, а они могут утопить Яз и Куину по-настоящему.
— Достаточно плохо. — Эррис со щелчком открыл что-то в своих руках. — Если мы их отпустим, Эулар узнает гораздо больше, чем мы хотим. — Он отложил ящичек, который открыл, и вытащил из пальца крошечную иглу.
Мали заворчала на него.
— Она говорит, что я должен быть более осторожным. Это стандартный набор Серого Брата для миссий. Тут полно ядов, лекарств и противоядий. — Он выбрал пузырек и показал ей. — Этот?
— Что ты ищешь? — Турин надеялся, что Эррис разыскивает противоядие, которое заставит мышцы слушаться. Сейчас только рот и легкие, казалось, обращали внимание на его приказы.
— Мали говорит, что здесь может быть наркотик, который стирает недавние воспоминания и оставляет жертву в замешательстве на несколько дней. По-видимому, это часть стандартного набора Серых Братьев, но трава очень редкая, потому что болота, где она растет, покрыты льдом. Так что у него ее может и не быть. — Он показал ей другой флакон.
— Ты должен дать ей самой посмотреть, — сказал Турин.
— Я уже накололся на две скрытые иглы, и у меня на пальцах, вероятно, токсичное вещество. Весь набор полон ловушек. — Он показал ей флакон из черного стекла, помеченный двумя символами. Она покачала головой. — Вот почему я не дал тебе противоядие от бескостного яда. Мали знает маркировку, но говорит, что это все равно может быть яд. — Он протянул блестящий стальной флакон. Мали кивнула.
— А если это тоже ловушка? — спросил Турин.
Эррис пожал плечами:
— Они действительно пытались нас убить.
Турин нахмурился:
— Я чувствую себя прекрасно. Просто немного… вялым.
— Мали говорит, что они часто сначала используют этот токсин, потому что он очень быстро действует. Но потом тебя будет легко убить. — Эррис провел пальцем по своему горлу. — Если бы они опасались, что ты можешь сбежать или они не смогут подобраться к тебе близко, то сразу же ударили бы тебя чем-нибудь смертоносным.
Эррис подошел к двум мужчинам и влил несколько капель жидкости из флакона в горло каждому из них. Проснувшийся пытался плеваться и кричать, но, очевидно, Эррис дал им значительно большую дозу бескостного, чем та, что была у Турина, и у монаха остались силы только на шепот.
— А теперь? — Турин поднялся на ноги, удивив Мали.
— А теперь мы идем в дом Мали. — Эррис развязал монахов и вернул Серому Брату снаряжение вместе с брошенными им дротиками. — Эти двое не должны нас запомнить. Скорее всего, они будут сбиты с толку день или два. Если повезет, они пойдут бродить до того, как их найдут, и какое-то время не появятся.
— Подожди. Дом Мали? — Турин повернулся к девушке, используя не свои вялые мышцы, а двигаясь с помощью лед-работы. — Разве мы пришли не оттуда?
— Не монастырь. — Эррис жестом показал Мали, чтобы она та впереди. — Очевидно, у нее есть семья в городе. И, если мы хотим проникнуть в церковный дом отдыха, нам нужно выглядеть как жители города.
МАЛИ ПОВЕЛА ЭРРИСА и Турина в запутанное путешествие по темным и пустынным улицам, через перекрестки, освещенными уличными фонарями и светом из украшенных колоннами входов в обнесенные стенами дома. Казалось, они поднимались, и воздух, густой от дыма многих труб, становился чище по мере того, как маршрут вел их к наветренной стороне города.
Мали остановилась перед высокой стеной на широкой пустой улице, вымощенной брусчаткой. Освещенная звездами дорога была пуста, за стенами не было видно никаких зданий, только редкие деревья шелестели в темноте.
— Она говорит, что мы должны перелезть. — Эррис указал на железные шипы, венчающие стену высотой примерно в человеческий рост над их головами.
— Здесь живет ее семья? — Турин спросил себя, разрешают ли жителям этого района выходить на улицу по ночам. Это объяснило бы нехватку людей. Возможно, самые бедные были спрятаны за стенами, втиснутые в еще худшие условия, чем в трущобах, через которые они проходили ранее.
Эррис сложил ладони чашечкой для ноги Турина, но Турин, все еще шатающийся от яда Серого Брата, просто взлетел на вершину. Мали позволила Эррису поднять ее, и Турин протащил ее оставшееся расстояние, снова используя свой разум. Наконец Эррис выполнил замечательный прыжок с места, зацепился за верхушку стены и перепрыгнул через нее, быстро скрывшись из виду в зарослях растительности.
Турин с подозрением посмотрел вниз, в темноту. Зеленое вещество пугало его, когда он не мог разглядеть его как следует. Пространство за стеной, казалось, было полно деревьев и… деревьев поменьше? Все это колыхалось на ветру, шептало самому себе, поскрипывало, как странный лед.